Из памяти людей стирает след,

Торговец или воин мир наш покидает,

Контрабандист-преступник или божий человек.

(Суровые законы гор)

Милхай шагал по лесу, за ним, еле поспевали Коля с Катей и Оюной. Плотная стена из деревьев и кустарников постепенно расступалась и редела. Она, уже не казалась непролазной, как раньше, и пропускала свет сквозь макушки и ветки. Но неожиданно, в тот ясный чистый день, небо над горами затянуло. Вершины гор как будто спрятались от посторонних глаз.

Погода поменялась. Солнце то проглядывало верхом, и на мгновение ослепляло путников, то исчезало среди белых облаков. Места здесь не спокойные, они особой силой обладали, дремавшей в обычной ситуации. Но если вдруг вторгались чужаки, тогда происходили возмущения. Сила просыпалась и начинала буйствовать. Мог разыграться ливень или град, или ветер ураганный внезапно налетал. Деревья молодые гнул, а старые он выворачивал, заваливая тропы и дороги. Случались, правда, происшествия и посерьёзней.

Простому человеку, в таких местах, нужно вести себя достойно и обходительно. Нельзя своим неверием и глупым любопытством тревожить местных духов, и нарушать покой!

– Идемте поскорее, – поторопил Милхай. Рядом с тропкой, по которой они шли, на ветках и стволах деревьев были повязаны тряпичные веревки. Побелевшие от времени, они больше походили на рваные лохмотья. Недалеко стояла деревянная беседка. Крыша у неё сгнила, и стены покосились, – находиться в такой было опасно.

– Деда, а это что это? – испуганно спросила Катя. – После нападения птиц она всего боялась.

– Это, Катя, – святое место для бурят. Здесь, в больших деревьях есть захоронения шаманов, – их Духи рядом.

– А что все это значит? – спросила Оюна.

– Значит это вот что! Здесь раньше поселения были. Тут люди жили, охотой промышляли и рыбалкой. Ходили на другие племена. Туда, в предгорье, – кочевали пастухи, перегоняли скот свой, – Милхай указал направление.

– В наши времена, тут мост построили и мельницу. Зерно свозили из соседних деревень. Позже, когда мельница работать перестала, тот мост разрушился. Я помню, как мы приезжали сюда с моим отцом на телеге.

– Эх! Вот это было время, да…! – вспоминал своё детство Милхай. Он улыбнулся широко и даже прикрыл глаза от удовольствия. Потом, неожиданно, он посерьезнел:

– Теперь запомните: если идете далеко, – не в нашей местности, – делайте всё как положено…

– Деда – а, как положено? – перебила Катя.

– Капнуть нужно, помолиться, и разрешения попросить у духов, у гор, у местности, чтобы пропустили и по дороге не препятствовали. – Дед раскрутил фляжку с тарасуном и налил немного в крышку. Он произнес молитву, капнул на землю и остатки выпил. Налил вторую и подал Оюне.

– … ? – не поняла она.

– Сделай так же! – утвердительно сказал Милхай.

Оюна капнула на землю, пригубила и вернула крышку назад. Шаман достал кисет с табаком, приготовленный для такого случая. Капнул щепоткой на землю, потом вытащил трубку, и набил ее.

Чиркнула спичка, пламя охватило ее.

Дым начал подниматься вверх. Милхай произнес молитву в полголоса, и покрутил трубку в руках.

– Монетки есть серебряные? – спросил Шаман.

– Откуда им тут взяться? – вопросом на вопрос ответила Оюна.

– Вот, всё, что есть, – она достала из кармана медяки и железные монетки.

– Давай, – тоже пойдет. – Милхай их положил на трухлявый пень, туда же, где лежали и другие, старые, проржавевшие от времени.

– Давно, видать, здесь никто не появлялся, – осмотрелся дед и подошёл к внуку. Он потрепал его по жестким не чесаным вихрам.

– Ну, все, идем, – потерпите ещё немного.

Путники двинулись вперед.