– Наверное, часа два с половиной пробудем, может три, – ответил Милхай. – К дальним скалам пойдем, – рисунки древние посмотреть.

– Два с половиной не пробудете, а вот три – точно, и то, если не задерживаться. Я тогда и вернусь через три. А то работы дома море, хоть что-то успею сделать, – сказал ему пасечник, отталкиваясь и залезая в лодку.

– Так ты за нами возвращайся! – крикнул Милхай Батору.

Оюна и Коля с Катей наблюдали в сторонке. Они видели, как катер неторопливо удалялся от берега. Он гулко бормотал мотором и распускал сизый дым.

– Ну, все, идём уже! – развернулся дед от реки и зашагал по тропинке. За ним, вдогонку, увязался внук. Оюна с Катей пошли сзади.

Небесная охрана

Бесценен опыт человека,

Что может, он, от жизни получить,

Он – тяжелей тяжелых испытаний,

Дороже драгоценного кристалла.

Его, по мыслям, – не изучишь, в книгах.

– Но в действии, – в развитии, – в труде,

Ошибок и падений – боль получишь,

Пройдя весь путь, ногами, по родной Земле.

Иначе – мимо это знание!

В копилку этой жизни не войдет.

Как дом не устоит без крепкого фундамента,

Без крепких стен – крыша упадет.

От старцев мудрость своего народа,

В другие поколения жизнь передает,

В пути, в движении и с силой Рода,

К нам понимание, – только с сединой придёт

(Опыт – знание народа)

Светило жаркое летнее солнце. Далеко, вверх по течению, – бурлили и пенились шумные пороги. Река проносилась мимо, переваливая свою прозрачную массу через камни и валуны. Милхай приезжал сюда, на своем мотоцикле, со Степаном, порыбачить с удочками и спиннинги по закидывать.

– Вон там, чуть дальше, Коля медведицу увидел с медвежатами, – напомнил Милхай.

– Где? – испугалась Оюна.

– Да врет он все! – колко подметила Катя.

– Вот и не вру! – надулся Коля. – Они там купались, когда мы на покосе были. Я показывал деду с папой.

– А куда они потом пошли? – поинтересовалась Оюна.

– Куда пошли, там больше нет, – прервал Милхай, не позволяя ей испугаться. – Все, давайте, не отставайте от меня!

Они прошли метров двадцать по берегу, потом свернули в лес. Тут, путники, словно ступили в другой мир, – сырой и сумрачный. Солнце никак не пробивалось сквозь плотные разлапистые заросли, оно лишь сверху касалось макушек вековых деревьев.

– Деда, а далеко еще идти? – спросила Катя. Она вся съежилась от холода, похлопывала себя руками, пытаясь согреться.

– Придется потерпеть малость, – успокоил Милхай. Он снял свою куртку и накинул ей на плечи. Так, Катя, из подростка превратилась в маленькую девочку, которая надела на себя большую, не по размеру, дедову одежду. Она закатала длинные рукава, и запахнула широкие полы.

– На, вот, подвяжись, – подал он холщевую веревочку. Катя подпоясалась и стала согреваться.

– Давайте уже, – двигаться надо. – Милхай снова зашагал, внимательно поглядывая вперед.

Оюна с Катей поторапливались, пытаясь не отстать, чтобы ненароком не заблудиться. Они едва успевали за Шаманом. Тишина и полумрак наполняли лес, лишь изредка похрустывали под ногами упавшие ветки, да хлюпала влажная тропа.

Внезапно, что-то шевельнулось снизу.

–У-у, у-у! – нечто издало громкий крик, заухало и полетело вверх, – в сторону высоких макушек.

Ходоки резко остановились.

Мальчуган опешил от неожиданности, он отшатнулся в сторону, не удержался на ногах и повалился.

Милхай ухватил внука за шиворот, и не дал ему упасть. Нервный холодок пробежался по спине у Коли.

– Дь…деда это ч…чего? – заикаясь, проговорил внук, ухватившись за его рукав.

– Так птица, – ты же чуть ее не задавил, – ответил Милхай, освобождаясь от цепких Колиных рук.

– Под ноги-то смотреть надо!