– Лазанья!

– Абсолютно верно, милый. Я же знаю, как сильно ты ее любишь. А уж как твой отец ее обожает.

– Да! Готов есть целыми днями.

– Но в этот раз мы немного скорректируем рецепты, учитывая, что у тебя есть некоторые ограничения. Не стоит налегать на сытную домашнюю еду после скудной больничной.

– Ты права. Мне совершенно не хочется вновь там оказаться, – Майк даже передергивает плечами. – Кстати, а где отец? Мы достаточно долго находимся на кухне, а он так и не зашел. Отдыхает?

– Нет, его вызвали на работу. Кажется, там возникли трудности с поставкой. Я не стала вникать в детали. И это несмотря на то что он отпросился, – женщина всплеснула руками.

– Мам, это же работа. Не сердись на него, – улыбается.

– Да не сержусь я… По крайней мере, не на него, – она тяжело вздыхает. – Он так хотел побыть с тобой сегодня…

– Когда папа вернется?

– Сказал, что постарается к ужину.

– Тогда он точно ничего не пропустил. Я же спал до этого. Он бы не смог поговорить со мной или посмеяться.

– Может быть, ты и прав, – Катрина откладывает свое занятие и смотрит в окно. – Но… – она переводит взгляд на сына, – знать, что ты вновь дома и, более того, иметь возможность в любой момент зайти к тебе в комнату и просто увидеть тебя… Это настоящее облегчение. И я думаю, что твоему отцу очень этого не хватает сейчас.

– Мам… – Майк подходит и заключает в объятия свою самую родную и любимую женщину на земле. – Я могу только догадываться, как плохо вам с папой было. Сколько горя я вам принес. Но я обещаю… Обещаю, что больше этого не повторится.

– Не надо. Не говори так, – Катрина обнимает лицо сына своими ладонями. – Это не твоя вина, что все вот так вышло. Мы с папой знаем тебя лучше, чем кто-либо другой в этом огромном мире. Знаем и никогда не будем сомневаться в тебе, – ее улыбка дает поддержку. – И не обещай того, что не сможешь сдержать. К сожалению, это жизнь. Она всегда дает нам выбор, но никогда не говорит о последствиях.

– Какая же ты у нас с отцом невероятная, – восхищается.

– Вот так, – шутливо важничает, но быстро возвращает привычное поведение. – Спасибо, что помог мне, – женщина еще раз обнимает сына, прежде чем отстраниться от него. – Я сама закончу. Осталось совсем немного. А ты иди переоденься.

– Мам, это же семейный ужин. Зачем мне менять одежду?

– Праздничный семейный ужин! – строгим голосом поправляет она, важно поднимая указательный палец.

– Ладно, – трагично вздыхает. – Тебя все равно не переспорить.

– Вот и отлично! Как закончу – позову.

Проводив взглядом удаляющуюся фигуру любимого ребенка, Катрина глубоко вздыхает и, смахнув с глаз так и не пролившиеся слезы, возвращается к приготовлению ужина. Ей нужно немного времени, чтобы собраться с мыслями и вновь начать радоваться жизни. Жизни, которая однозначно решила налаживаться.

В своей комнате Майк опять устраивается на кровати. Вернее будет сказать, что он просто падает на нее. Он вполне мог бы остаться на кухне и продолжить помогать, но понимает, что будет лучше, если сейчас мама побудет одна. Он видел, что ей это нужно. К тому же основную работу они уже сделали.

– Все, конечно, круто, но… Мне скучно.

Взгляд блуждает сначала по потолку, изучая его белизну, потом медленно спускается на стены и мебель, постепенно появляющуюся перед глазами: шкаф, полки с дисками, полки с книгами, опять полки с дисками. Несколько фотографий с семьей, картины, картины, магнитная доска, а на ней расписание занятий, еще какие-то бумаги, стол, ноутбук…

Он переворачивается на бок, чтобы удобнее смотреть. Нахмурив брови, Майк пытается понять, что за мысль вертится в мозгу.