О нем распространялись самые фантастические легенды, его картинам приписывались целебные свойства, да и он сам, по многим рассказам, мог исцелять людей силою своего взгляда и вносить счастье в их жизнь. Но Рерих был не мечтателем, а «практическим идеалистом», как он сам говорил о себе. Сила его устремлений, терпимость, неустанный труд для общего блага всегдауказывали путь эволюции, путь разумного созидания, путь к красоте. «Из древних чудесных камней сложите ступени грядущего», – призывал Рерих еще в 1910 году. А значительно позже, в 1934 году, он писал: «Новый Мир идет… в нем искусство и знание будут устоями любви… знаки синтеза, гармонии и совершенства выявляются… при изучении будущего значения красоты и мудрости человечество найдет пути к творчеству и истинному труду… Искусство для всех… Врата священного источника должны быть широко открыты для всех…»
Подводя итог истории музея его имени в Нью-Йорке и его значению для многих культурных достижений, можно сказать с уверенностью, что Рерих сдвинул мышление известной части общественности, направив его к новым исканиям и устремлениям, к познанию культуры. Не будучи политиком, он всегда оставался истинным глашатаем своей Родины. О России, народе русском и его будущем он писал больше всего, ибо не только верил в него, но и предвещал его величие в будущем.
Закончим же этот обзор его словами, такими сильными и убедительными: «Постигающий значение культуры прежде всего вычеркивает из своего сердца всякое понятие страха, боязнь смерти, боязнь врагов. Если в сердце своем он твердо знает, что он непоколебимо идет к свету, то единственный враг его будет тьма. Но тьма рассеивается от внесения света. Значит, вдохновенное сердце, несущее свет, уже является победителем тьмы… Во имя Света и Сердца, во имя Красоты и Знания, во имя живых устоев эволюции приветствую Вас от белоснежных высот Гималаев».
Воспоминания о Рерихах
(дневниковые записи 1922–1934 годов)
З.Г. Фосдик
Америка 1922-1923
Монхиган
10.07.22
Беседы с Е.И. Рерих[34]
Мы уже четвертый день на острове Монхиган (штат Мэн). Рерихи и старший сын их, Юрий Николаевич, уже три дня здесь. Я хочу записывать все касающееся Рерихов, ибо думаю, что через несколько лет мне придется написать воспоминания о Николае Константиновиче и Елене Ивановне. Слишком великие и необыкновенные они люди, чтобы мир о них не знал, да и, кроме того, они – ученики М.М.[35] и избраны Им для большой миссии в Америке, Индии и России, как мне сегодня говорила Е.И. Она еще не может мне сказать, что это за миссия.
Мы с ними совершили несколько прогулок по здешним скалам и холмам. Оба они просты, как дети, и мудры, как избранники Божий. <…>
Когда мы все сидели на веранде и говорили о войне, Н.К. сказал: «Первая великая война была между Каином и Авелем, причем один убил другого – тесно им было обоим на земле».
Сегодня мы все, кроме Е.И.[36], отправились на прогулку. Между прочим, Н.К.[37], говоря о художниках и школах, рассказывал, что такой великий художник, как Куинджи, предоставлял ученикам самим создавать приемы и технику рисования, вырабатывая прежде всего свой глаз, ибо выработанный глаз создает потом свои собственные приемы и технику. И тот художник не велик, который ученикам своим говорит, как начинать картину, как ее писать, и от такого учителя истинно талантливый ученик должен уйти.
<…> Сегодня за столом Н.К. рассказал пару анекдотов из русской народной жизни, он их так чудесно рассказывает. Е.И. рассказала, как они ездили на Валаамский остров на Ладоге, где Н.К. написал дивные одиннадцать этюдов, и она его просила не посылать их в Россию, а везти с собою. А он не послушался и отослал их, и, конечно, во время революции они пропали в России. Тут она добавила: «Мастер сказал: слушайся духа Урусвати. Я скажу раз, два, настаивать не стану, а потом и выйдет нехорошо».