На каких-то уроках иврита, – кажется, в Сохнуте3, – мои родители познакомились с молодым парнем по имени Миша; фамилию его не помню. Мои родители – добрые люди, и он стал приходить к ним в гости. Папа сказал, что, по словам Миши, его бабушка по материнской линии – еврейка.

Я не знал, «под каким соусом» предложить Мише посетить наш Бейт-мидраш, потому что был почти не знаком с ним. И поэтому со слезами помолился Всевышнему, чтобы Миша сделал тшуву. Я знал, что в Гемаре написано: молитва, произнесённая со слезами, принимается особо благосклонно.

Через некоторое время, в очередной раз придя в Бейт-мидраш, я с удивлением обнаружил там Мишу. Ицхак пожурил меня полушутя: «Почему ты его не привёл к нам?» Миша стал соблюдать заповеди буквально «на глазах». Но без проверки и на сей раз не обошлось.

Через несколько месяцев Ицхак каким-то образом узнал адрес Мишиной мамы. Йеуда пошёл по этому адресу, позвонил в дверь; открыла Мишина мама. Это была нееврейка – содержательница притона у себя на дому. Ицхак был в отчаянии – ведь целых несколько месяцев мы учили гоя Торе! Какие-то мистические «раввины» сказали Ицхаку, что единственный способ, чтобы исправить грех того, что несколько месяцев обучали гоя Торе – сделать Мише гиюр! Воистину мистический псак (раввинское постановление) – без пол-литра не поймёшь!

Однако Миша, уличённый, исчез. С ним исчезли и несколько еврейских книг на русском языке, которые я дал ему почитать. Мой папа обнаружил, что из комнаты, где ночевал Миша, когда был приглашён к нам домой, исчезло золотое кольцо моей покойной бабушки. Я понял, что был до глупости наивен! Заслуживает внимания и тот факт, что, как выяснилось, у Миши, прикидывавшегося холостяком, на самом деле были жена и ребёнок. Зачем же он скрывал от нас и это? Или же он просто патологический лгун? На одном из шабатов (празднований субботы), на который я пригласил его к себе домой, он распинался по поводу того, что, мол, «в данный момент не хочет заниматься поиском шидуха (невесты)», поскольку опасается, что будущая жена в связи с его «фанатичной религиозностью» устроит ему, как он выразился, «лесопилку»… И в моих, дурака, ушах это звучало так искренне!..

Примерно через полгода Миша опять заявился в Бейт-мидраш и попросил о гиюре. Ицхак был тогда в Израиле, а сердобольный Йеуда вновь принял Мишу. Когда Ицхак вернулся, он был очень недоволен тем, что этому человеку было вновь позволено переступить порог Бейт-мидраша. Через некоторое время (добровольно или принудительно, уже не помню) Миша, однако, навсегда покинул Бейт-мидраш. Но я слышал, что и по сей день он приходит получать различные еврейские «пайки» – в Еврейском обществе или в Хабаде.

Кирув – ивритское слово; в данном контексте оно означает приближение нерелигиозных евреев к Торе и религиозному образу жизни. Это и было важной частью деятельности Ицхака. Вообще Ицхак постоянно находился словно между молотом и наковальней. С одной стороны, ему нужны были ученики, а таковых в Бейт-мидраше всегда было немного. А если у тебя мало учеников – получишь мало денег для работы: таков безжалостный и железный принцип кирувного истеблишмента – этакого бесчеловечного машинного «ловца душ». Его совершенно не интересует, что кто-то в городе, традиционно полном тумы (духовной нечистоты), возвращает в лоно святости потенциально святые еврейские души! Главное, о чём «пекутся» представители этого истеблишмента, – это количество «приближаемых». Если оно будет «соответствующим» – тогда можно написать в