Состав отряда я Вам писал в телеграмме. Пользуюсь случаем послать письмо с оказией т. к. не хочу посылать почтой. Если я сделал что-либо не так – то прошу прощения у Вас, т. к. я хотел сделать только хорошее. В материальном смысле я тоже не заинтересован, т. к. прикладываю свои деньги, а если понадобится, то убью в отряд мою долю денег, каковые получу за имение, которое мы продаем в апреле месяце. Только об этом прошу Вас не писать матери, да это и не понадобится.
Я хочу принести пользу родине, работать с Вами, хочу чтобы отряд, носящий имя великой княгини, был бы первым на фронте, для этого сделал все возможное от себя – взамен я ничего не прошу, ничего не желаю; если мне это удастся я буду счастлив сознанием, что принес посильную помощь своей родине. Я постарался предусмотреть все возможности и даже невозможности для отряда, пока я сам жив.
Как я буду рад повидать Вас, дорогой, милый Владимир Федорович, побыть, поработать с Вами. Берегите себя для будущего, в котором я твердо уверен, как уверен в том, что мы победим. Посылаю Вам маленький подарок от всей души. Если Вам что-либо будет надо привезти из Москвы – напишите. На первой неделе в конце поеду в Петроград по делам отряда и буду, конечно, у Евдокии Федоровны.
Об отряде в Москве я избегаю говорить, т. к. предпочитаю, чтобы это было с фронта, когда мы постараемся оправдать оказанное нам доверие и сделать все возможное, что в наших силах, чтобы оказать больше помощи раненым. Конечно мы будем оказывать помощь и местному населению, но я не думаю, что на передовых позициях их осталось много. Что касается других отрядов, которые обслуживают вашу дивизию, то это, я думаю, будет зависеть не от нас, а от Главноуполномоченного Красного Креста, который и может нами распоряжаться. В прошении в Главное управление Красного Креста будет указано, что мы просимся обслуживать 3-й сибирский корпус 10-й армии, т. к. конечно не будет указано, что это для Вас, я же снова говорю лично Вам, что мне бы очень очень хотелось работать с Вами, но это не вполне зависит от нас.
Крепко, крепко обнимаю Вас, мой дорогой, любимый Владимир Федорович. Прошу прощения за письмо, писал, что было на сердце, писал, что думал.
Горячо Вас любящий К. Андросов».
Письмо это меня не убедило, и я прекратил дальнейшую переписку. В результате отряд был сформирован и, к моей радости, направлен не ко мне, а на Северный фронт. Кончилась эта затея, как и следовало ожидать, какой-то историей и неприятностями для великой княгини.
Московская практическая академия коммерческих наук
Среди всех этих сложных военных дел, на которых должно было быть сосредоточено все мое внимание, мне пришлось уделить немало времени и напряжения по делам Императорской Московской практической академии коммерческих наук, попечителем коей я продолжал состоять и будучи на войне. Я не имел достаточно мужества, уезжая на фронт, просить высочайшего соизволения об освобождении меня от обязанностей попечителя на просьбу Совета академии не оставлять ее, хотя разум мне и подсказывал, что я должен уйти, т. к. уже за время моей ответственной службы в Петрограде, когда я не мог уделить достаточно времени делам академии, в ней началось скрытое брожение среди части преподавательского персонала, вернее, бывших классных наставников, потерпевших материально от закрытия пансиона.
А тут еще возник сложный вопрос по замещению директора, после совершенно неожиданной для меня просьбы А. Н. Реформаторского освободить его от обязанностей директора, просьбу эту он изложил в нижеследующем письме от 18 января и поставил меня в очень затруднительное положение: