– Что?! – воскликнула она. – Вы серьёзно? Это же нереально!

Но уже через секунду, бодро вздохнув, добавила:

– Ладно, до полуночи ещё далеко, как-нибудь управимся!

Мы рассмеялись, а затем тяжело вздохнули и вернулись к нашему шедевру.

К шести вечера мы, измотанные до предела, наконец покинули школу. Долгий день. Я села в автобус, взглянула в окно и почувствовала, как усталость затягивает меня в сон.

Как только оказалась дома, рухнула на кровать. Несмотря на изнеможение, внутри была лёгкость.

Я помирилась с Ксюшей. Теперь всё будет хорошо.

И это, наверное, даже приятнее, чем начать встречаться с парнем. Простые слова извинения – а ведь так страшно было их произнести!

Четверг.

Я так соскучилась по своим подругам, что болтала с ними без остановки на каждой перемене. Но, если честно, в этот день я больше всего ждала конца уроков. Ведь нам предстоит украсить актовый зал! Я никогда раньше не занималась таким, но жутко хотелось залезть на стремянку и прикрепить гирлянду или шарики с буквами.

А ещё я переживала за наш плакат.

Мы трое – явно не великие художницы, и наши рисунки не блистали шедевральностью. Но когда болтаешь без перерыва, легко забыть о важных делах.

Например, о том, что плакат вообще-то надо было сдать учителям.

– Почему вы до сих пор не сдали плакат?! – возмутилась на нас Людмила Михайловна в актовом зале. – И вообще, он у вас как у пятиклассников! Вам не стыдно?

Мы обменялись растерянными взглядами. А потом, даже не соображая, что делаем, бросились в классный кабинет. По дороге я взорвалась:

– Да что она на нас наезжает?! Лучше бы на Дениса с Ильёй ругалась, они-то вообще свалили, как позорные крысы!

– Вот именно! – поддержала Ксюша.

– Вечно крайними остаёмся, – вздохнула Лиля.

Мы ворвались в кабинет, схватили плакат и побежали обратно в актовый зал. Но тут прозвенел звонок с шестого урока… И весь поток учеников рванул в раздевалки.

Катастрофа.

– Пропустите! – надрывались мы, пытаясь пробиться сквозь толпу.

Кое-как, с боями, чуть не разорвав плакат пополам, мы донесли его до места назначения. Прикрепили на стену рядом с другими стенгазетами и наконец выдохнули. И тут меня осенило. Наш плакат – самый лучший. А на нас ещё и наорали?!

– Всё, я сейчас пойду и всё скажу Людмиле Михайловне! – возмутилась я.

Но тут позади нас раздался спокойный голос:

– А у вас, кстати, неплохо получилось. Прикольно.

Мы синхронно обернулись.

Перед нами стоял Серёжа – руки в карманах джинсов, взгляд вроде бы равнодушный, но в голосе слышалась едва заметная нотка одобрения.

А у меня внутри всё сжалось. Он первый раз заговорил со мной после того дня…

Лиля лишь закатила глаза.

– Премного благодарны за комплимент, – протянула она с сарказмом.

– Нет, правда, – пожал плечами он.

Ксюша улыбнулась:

– Ну наконец-то сдали!

– Девчонки, не хотите помочь? Работёнка есть, – Серёжа почесал затылок и быстро скользнул взглядом по нашим ногам. – Только в юбке нельзя.

Я вскинула брови.

Юбка? Но я же всегда в чёрных джинсах… Значит, тут явно дело в стремянке.

– Что делать-то? – настороженно спросила Лиля.

– Буквы вешать. Вдвоём быстро не справится, а стремянка всего одна. Меня отправили искать помощниц, – он выпрямился. – Я подниму кого-то на плечи, а дальше дело техники.

Мы переглянулись. Ксюша тут же сделала шаг назад, опустив взгляд.

– Ну, у меня юбка, – пожала она плечами.

Серёжа перевёл взгляд на Лилю.

– Э-э-э! – та замахала руками. – Я высоты боюсь, так что без меня!

Я задержала дыхание, ожидая, что он посмотрит на меня… но этого не произошло.

– Ладно, пойду тогда ещё девчонок поищу, – пробормотал он и уже отвернулся.