– Оль? – её голос звучал требовательно. – Что между вами было?
Если я скажу правду, она возненавидит меня.
– Ксюш, да ничего. Мы просто гуляли, слушали музыку, он проводил меня до дома, – я старалась говорить спокойно, но голос предательски дрогнул.
– Пообещай, что не врёшь.
– Я не вру! – соврала я, не моргнув. – И вообще, не бери в голову. Этот идиот даже не думает о чувствах других людей.
– Оль… Я пытаюсь. Правда, пытаюсь… Но ничего не могу с собой поделать. Кажется, я влюбилась в него.
Глава 5
Когда подруги увидели меня утром, они разразились смехом.
– Ты во сколько легла? – сквозь смех спросила Лиля.
– В половине третьего, – сонно пробормотала я, опустив голову на сложенные на парте руки.
– И чем ты там занималась?
– Зубрила английский. В итоге сейчас вообще ничего не помню.
– Гений! – хохотнула Ксюша.
Они снова рассмеялись, а я только тяжело вздохнула.
Сегодняшний день был просто катастрофой! Четыре двойки из пяти предметов – новый антирекорд! Подруги в шоке, а мне даже не смешно.
Сначала на истории. Вместо обещанных докладов по Александру Первому нас внезапно ждал тест по всему материалу за седьмой класс. Отлично! Я его вообще не помню! Хотела было списать, но мой ботаник-сосед заболел, а остальные сами еле разбирались в вопросах. Учительница проверила работы прямо на уроке и поставила оценки в журнал. Итог: первая двойка.
Потом химия. Очередная самостоятельная. Очередной провал. Вторая двойка.
На физике меня спросили параграф – вроде бы ответила нормально, даже на четвёрку вытянула. Но тут же отправили к доске решать задачу. Стою, смотрю на доску, а в голове пустота. Одноклассники потом сказали, что задача была элементарной. Ну, класс! Значит, либо у меня интеллект ниже плинтуса, либо все вокруг скрытые гении.
Физкультуру пережила спокойно. Учитель даже похвалил за выступление на стадионе – хоть что-то хорошее.
И, наконец, английский. Я с гордостью ответила на пятёрку и, довольная собой, вернулась на место. Но тут раздался голос Серёжи:
– Ну, молодец! Три двойки, четвёрка и одна пятёрка – исправила все оценки!
Что? Он что, следит за моими отметками?
Я повернулась к нему – он смеялся, слегка склонив голову набок и с явным удовольствием наблюдая за моей реакцией.
– Завидуй молча! – гордо заявила я.
И тут учительница объявила:
– А теперь оценки за вчерашнюю самостоятельную…
– О! – оживился Серёжа.
Я внутренне сжалась.
Вчера он меня предал! Сидел рядом и ни разу не подсказал, пока я судорожно выводила какие-то каракули в тетради.
– Нагимов – пять. Новикова… – учительница замерла, а потом недоумённо посмотрела на меня. – Два. Оля, как ты вообще могла написать такое? Там ни одной строчки без красной ручки!
Она подняла мою тетрадь, показывая её всему классу. Действительно, красного было больше, чем синего. Со всех сторон послышались смешки.
Серёжа прикрыл рот рукой, еле сдерживая смех:
– А вот и четвёртая двойка!
– Татьяна Валерьевна, можно переписать? – с надеждой спросила я.
– Нет!
– Почему?!
– Такие простые работы не переписывают. Надо было учить!
– Но я же выступала…
– Меня это не волнует. Ты должна была быть готова.
Внутри меня вскипел гнев. Так и хотелось подойти и выдергать ей все волосы! Вместо этого, когда она отвернулась, я злобно показала ей средний палец.
Серёжа тихо рассмеялся:
– Какая ты жестокая!
– Она ещё пожалеет, – прошипела я.
Он продолжал смеяться, а потом стал корчить рожи англичанке, пока та что-то писала на доске. Ближайшие парты тоже подключились. В итоге нас всех отчитали, но я хотя бы знала, что мой класс на моей стороне. Люблю их за это. Они всегда могут поддержать, даже когда всё ужасно.