Глоток свежего воздуха показался настоящим удовольствием после нескольких минут в страшной вонючей душегубке. Не глядя на тетку, которая собирала «дань» с желающих облегчиться, он спешно зашагал в сторону входа в метро.

Утро выдалось ненастное. Стояло безветрие, дождь моросил сплошной мутной завесой. Вдалеке слышались раскаты грома, но, похоже, эпицентр грозы проходил в стороне от города.

Верещагин проснулся рано, гораздо раньше, чем должен был протренькать будильник. Волнение от предстоящей встречи не позволило погрузиться в сон на все сто, пришлось довольствоваться дремотой в течение всей ночи. Какой уж тут сон, когда стало известно, что Молоток готов к тестам. Это гораздо важнее, чем сон.

Он выглянул в окно – на улице не многолюдно, редкие прохожие понуро бредут, укрывшись зонтами или капюшонами, грязная вода брызжет из-под колес проносящихся автомобилей. Вид из окна вызывал тоску и уныние, но радостное возбуждение в душе перевешивало и настраивало на позитив.

Олег сварил себе кофе, выпил почти залпом, торопливо попыхивая сигаретой. Все, пора!

Надвинув бейсболку на самые брови и накинув сверху капюшон, он вышел из подъезда навстречу летнему дождю. По сторонам не глядел, избегая взглядов соседей. В истинном обличие здесь его не знали, а когда выряживался Степаном Макарычем, здоровалась каждая собака. Жизнь под прикрытием и в маскараде утомительна, но необходима по соображениям безопасности.

Путь на Фурштатскую улицу занял больше часа. Потом еще почти четверть часа вышагивал по тротуару, ощущая, как мокрая насквозь одежда неприятно липнет к телу. Проходя мимо ресторана с заманчивой вывеской, бросил взгляд в окно, где посетители уплетали что-то вкусное. Сглотнул, вспомнив, что у него сегодня утром на завтрак были лишь чашка кофе и сигарета. Потом, потом, главное – Молоток.

Наконец, оставив позади немецкое посольство, свернул в железные ворота в стене дома и оказался во внутреннем дворе. Там обнаружились входы в подъезды, а между ними – потертая дверь на тяжелом замке, ведущая в подвал. Уверенным деловым шагом Олег подошел к двери и, достав увесистую связку ключей, отпер замок. Вниз в тускло освещенный подвал уводила короткая лестница.

Заперев дверь изнутри на толстую щеколду, он сбежал вниз по побитым ступенькам и оказался в затхлом сыром помещении. У дальней стены подвала высилась груда строительного мусора из битого кирпича, обрезков обоев, паркетных досок, а также обломков мебели, железяк непонятного назначения, порванных книг и тетрадей. Чуть в сторонке лежала садовая лопата, ею Олег и воспользовался, чтобы раскидать мусор в сторону. В бетонном полу обнаружился люк размером примерно метр на метр, запертый на железный висячий замок. Верещагин подобрал из связки нужный ключ, язычок неохотно щелкнул, и замок поддался. Затем откинул крышку люка – вниз на добрый десяток метров уходила винтовая лестница с гнутыми ржавыми перилами.

Олег спрыгнул на небольшую железную площадку и запер за собой люк, за несколько секунд одолел лестницу и наконец оказался на самом дне перед массивной железной дверью без явных признаков замков или засовов. Просто сплошная гладкая поверхность неопределенного цвета, над которой тускло светила засиженная мухами лампа. В стене возле двери белела прямоугольная коробка с откидной крышкой. Олег приподнял ее и зафиксировал, под ней обнаружилось табло с несколькими кнопками и небольшим зеленым экраном, рядом окуляр сканера. Он приложился к сканеру правым глазом, потом левым. Кант вокруг окуляра засветился зеленым, и на экране замигала надпись: «Идентификация прошла успешно», а под ней: «Введите код опознания». Верещагин вбил шесть цифр, зазубренных наизусть, в недрах двери гулко щелкнуло, звякнуло, и она медленно въехала в стену.