Серый направился в сторону холла.

– Я буду жить в той комнате, – заяц радостно махнул головой на боковую дверь. – Там полно аниматорских костюмов, я вам такое шоу отгрохаю!!!

– Да вы что? – Ферт в недоумении оглядел компанию. – Мы находимся неизвестно где!!! А вы выбираете спокойно комнаты, как будто приехали отдохнуть!

– А ты будешь что-нибудь себе загадывать? – Катя весело смотрела на Музыканта.

– Не, мне и так хорошо. Солнце уже ушло, можно и на ночь устраиваться, – улыбнулся он Кате, – да?

– Солнце вернулось, – Серый стоял слева от холла, – я нашел столовую. Яблоки не нужны. Тут полно еды! Прошу к столу!

– Кажется, кто-то потерял свое дождевое облако, – опять засмеялась Катя.

– Я не потерял, я разлил его по бокалам. Надо отметить новоселье. И такую гостеприимную Неизвестность!

– Пойдемте, – согласился Ферт, – там и обсудим детали. Петр, сними сейчас же свой костюм. Надо посерьезнее отнестись к делу.

– Есть, командир! – Петр вытянулся и большой заячьей лапой хотел отдать честь, но не рассчитал удара. Мягкая голова упала на ступеньки, ведущие к бассейну, и, перекатываясь, стала смешно пятиться к воде.

– Товарищи, – устало произнес Ферт, успев наступить на длинные матерчатые уши, – товарищи, не теряйте головы.

– Что ты загадала? – Музыкант шепотом спросил у Кати.

– Тебя, – доверительно ответила ему, словно самый важный секрет, и, помедлив секунду, твердо сказала: – Люблю.

Сдвинув несколько маленьких столов вместе, Музыкант и Сергей расставили стулья и зажгли свет. Александр с Катей принесли тарелки с едой, которую обнаружили в больших холодильниках. Петр недоумевал по поводу полного отсутствия людей. Николай молчал.

За ужином дружно пили виски и рассказывали про себя. Королев с восторгом обнаружил сидящего рядом автора своих любимых песен. Правда, сам автор с трудом боролся с одолевающим его сном. Музыкант приспособил локоть на столе, и пытался опереть на ладонь подбородок, чтобы голова держалась, а глаза могли незаметно для окружающих закрыться.

Ванин объяснял, как трудно, ему, молодому инженеру, получить хорошее место в жизни. Катя поддержала его, и они углубились в тему безвозвратно сгинувшего советского прошлого, где после образования была возможность получить рабочее место и жилье. Серый, нашедший на кухне целый бар со всевозможными напитками, с удовольствием открыл новую бутылку виски и удивлялся тому, что Катю с Сергеем не устраивает отсутствие того, что не принесло самому Александру абсолютно никакого счастья.

…Ферт вышел из столовой. Он открыл стеклянную дверь, выходящую в сторону моря, и остановился возле небольшой беседки, увитой экзотическим плющом с ярко-красными цветами. Несмотря на то, что Николай достаточно плотно перекусил, расслабление, обычно сопутствующее сытной трапезе, никак не приходило…

Не нравилось все это Ферту. Николай был очень конкретный человек. Он терпеть не мог любой двусмысленности, недомолвок, необязательности и прочих вещей, которые делали дальнейшее развитие событий неопределенным.

Такой склад характера был не только результатом службы. С самого детства Николай тяготел к порядку. Еще, будучи маленьким мальчиком, он весьма осторожно обещал что-либо, а если уж обещал, то делал все возможное и невозможное, чтобы свое обещание выполнить. Для него следование установленному порядку было не приобретенным, а врожденным. Генетическим.

Как это ни парадоксально, но сама поездка Ферта в Неизвестность была обусловлена именно этими его качествами. В последние годы он испытывал достаточно сильный дискомфорт из-за того, что все его мировоззрение, ранее подтверждаемое его жизненным опытом, стало рушиться. Сначала незаметно, потом все сильнее и сильнее.