Каин подтвердительно кивнул. Братья подъезжали к особенно крупному дому, размеры которого и наличие племенных украшений ясно давали понять, что это была обитель главы поселения. За всю дорогу среди местных домов и лавок никто из сури не смел заговорить с чужаками, однако всеобщее внимание было приковано к ним ещё с того момента, как они выбрались из леса. Люди перешептывались, несколько мужчин уже метнулись предупреждать главу, а потому он был готов к скорому визиту и вышел встречать гостей.

Из открытой двери вышел мужчина зрелых лет, с уже успевшей ударить в голову сединой. Несколько крупных шрамов на лице и множество других помельче, уходящих под широкую рубаху. Острый, спокойный взгляд бывалого охотника и особо крепкое телосложение выдавали в нем человека сильного как телом, так и духом. Он вышел с широко расправленными плечами, гордой прямой осанкой и скрещенными на груди руками. Его вид внушал местным уверенности – вокруг него тут же выросла толпа.

– Выглядят враждебно, – тихо произнес Паулюс.

– Он проведет нас ввысь.

– Он? Разве мы не сможем добраться сами? Или акари не потрудились проложить троп к верховью?

– Никто не смеет подниматься к вершине родовой горы клана без разрешения, брат, – пояснил Каин. – Особенно чужаки.

Братья остановили коней недалеко от уже собравшейся вокруг главы поселения толпы местных мужчин.

– Оставайся в седле. – Каин ловко соскочил со своего коня и медленным шагом направился к главе поселения: – Приветствую тебя, достойный сури. – Каин заговорил на родном для акари языке, чем вызвал среди многих из них удивлённые взгляды. – Да укроет ночь твой дом от бед, а день да осветит твои свершения. Я и мой брат прибыли из самой столицы Конклава. Мы устали в пути, наши кони изнемогают, а припасы израсходованы. И мы надеемся на вашу помощь.

Мужчина внимательно выслушал Каина, но не торопился дать ответ. Он неспешно и внимательно оглядел сначала Каина, затем Паулюса, и их коней.

– Ты чужак, но разговариваешь как брат, – наконец заговорил он. – И я приветствую тебя, незнакомец. Ты сказал, что ты путник, однако я вижу на твоем поясе окровавленный меч.

– О да, так и есть. – Каин нарочито продемонстрировал окровавленный ятаган и испачканное в крови одеяние. – Мы едва не пали жертвами чудовищ Темной Чащи.

– Зачем вы туда полезли, раз вас было всего двое? – с подозрением спросил мужчина.

– Мы торопились очутиться в вашем поселении до ночи. – Каин указал в небо. – А она уже почти наступила.

Мужчина вновь ненадолго умолк, вдумчиво осматривая чужаков.

– Ты знаешь, чего просить, чужеземец, – сказал он. – Это не похоже на других чужаков, которые тут иногда бывают. Они считают себя выше нас, и не уважают. И на языке нашем редко говорят… Быть по-твоему. Ву'Лан не отказывают путникам, уважающим наши традиции, в ночлеге и пище – таков закон. – Говоря это, он подал несколько знаков собравшимся вокруг мужчинам. – Мы накормим и напоим ваших коней, а вас я приму в свой дом на ночлег. Мои жёны приготовят еду для вас.

Договорив, он жестом дал приказ толпе разойтись, чему подчинились все, кроме нескольких молодых мужчин, поспешивших забрать поводья коней у Паулюса. Недолго выждав, пока толпа разойдется, Каин быстрым шагом сблизился с главой поселения, уже собиравшегося вернуться в дом, и тихо сказал:

– Нам необходимо встретиться с О'ран, лишь затем мы здесь

Мужчина изменился в лице и повернулся к Каину. Между ними завязался тихий разговор, которого Паулюс не сумел расслышать из-за лязга ятагана о металлическую вставку в ботфорт и ржания своего же коня, когда он с него слезал. Когда он приблизился к Каину, разговор был уже закончен. Мужчина зашёл в дом, а Каин стоял с довольной улыбкой.