В пятницу вечером Аня приболела. Раскашлялась и Тамара перевела её в другую комнату, изолятор для прислуги, которая болеет. Ни в коем случае больная горничная не должна входить в дом. А значит всё, что мы выполняли вдвоём, в субботу придётся делать мне одной.
Но отчего-то я совсем не расстроилась. Без Ани будет тише, и я смогу думать о своём. Она всегда мешает мне своими бесконечными разговорами. Не то чтобы мешает, а просто иногда хочется тишины, или просто слушать музыку, а она всё болтает и болтает. Так что в субботу, как-нибудь справлюсь без неё.
Утром, как обычно, пошла протирать и смахивать пыль. Одна комната, другая, третья. Я шла по ежедневному маршруту, никуда не сворачивая и не отклоняясь. Заходила в комнаты, протирала пыль и уходила.
В одной из комнат, это была маленькая гостиная, я зашла и сразу к полкам. Тихонько мурлыкала под нос мелодию, тянулась, доставала, смахивала, брала статуэтки, притирала, ставила на место.
Поправила выбившуюся из-под кружевной полоски прядь волос. Несколько минут я стояла и её запихивала, но она всё равно выбивалась и щекотала шею. Пришлось развязать полоску. Волосы мои рассыпались по плечам, нужно было снова сматывать их в узел и закреплять полоску заново.
Потом я поправила шторы, чему-то усмехнулась, повернулась, чтобы идти дальше и резко остановилась от того, что боковым зрением увидела лежащего на диване человека.
Ой, мама. Его я просто не заметила сразу, потому что спинка дивана скрыла от меня его присутствие. Но в этой комнате никогда никого не было в семь утра. Это даже не спальня. Просто маленькая гостиная.
Я испуганно остановилась и секунду думала глянуть или нет. Решила не смотреть и, может быть запоздало, но бесшумно повернулась, чтобы уходить.
В этот момент услышала:
- Не стоит, я уже проснулся.
Пришлось повернуться.
Мужчина, в джинсах и футболке лежал на диване. Сонно улыбаясь, он смотрел на меня.
Это - Он.
Я сразу поняла, по голосу. Он сел и глянул взглядом человека, только что проснувшегося, но совсем несердитого от того, что его разбудили.
- Ой, простите… - начала я.
Он глянул на меня быстрым, не слишком заинтересованным взглядом и спросил:
- Теперь лучше засыпать?
- Что? А, да, спасибо, я когда почитаю, всегда хорошо сплю.
- Да, но меня вы разбудили окончательно.
Он провёл ладонями по лицу, разгоняя сон, потянулся и встал.
Я замерла, глядя на него. Не знала, что делать, дальше протирать пыль, или лучше уйти. Но ещё я поняла, что мне совсем не страшно, и не хочется прятать взгляд и поскорее удалиться, как нас учат. Наоборот захотелось остаться и даже поговорить.
Исподтишка я рассматривал его. Да, хорош. Аня точно сказала, что он - офигенный, правда мне это увиделось по-своему. Крепкие руки, мощные плечи, тёмные волосы, брови, прямой чуть с горбинкой нос.
Он повернулся, и на мой осторожный взгляд, ответил прямым, охватывающим с головы до ног, довольно долгим. Так смотрят те, кто уверен в своём превосходстве.
- Вы не похожи на девушку, которой нравится убирать в чужом доме.
- Я должна работать, и не должна разговаривать.
Ладони мои вспотели от странного волнения, и я быстро сунула руки в карманы.
- Да, вы правы, мы все должны работать, - согласился он, - Хорошо, что напомнили, - сказал, повернулся и пошел из комнаты.
Я проводила его взглядом. Глянула на растрепанный затылок, на жилистую руку, на босые ступни. Постояла ещё немного, подождала, кажется всё, он уже не вернётся, и продолжила протирать пыль.
Но теперь я чувствовала, как на лице у меня, то и дело появлялась улыбка.
Откуда она бралась, не знаю…