Прошло какое то время, и семья отправилась в каретах в Одессу, где их дожидался градоначальник Алексей Ираклиевич Левшин «до вашего приезда не выеду отсюда <…> на ходатайствование мне отпуска нужно не мало времени и прошу вас дать ему поскорее ход. Имея отпуск в кармане, я буду вас ожидать спокойнее». Наконец 13 октября Воронцовы прибыли в свой дворец, стоящий на крутом берегу в Одессе. Жители города готовились к встрече со своим генерал-губернатором. К этому дню были назначены народные гуляния и фейерверк, а некоторые собирались встретить Воронцова за городом и «везти его на себе». По всем данным Михаил Семёнович подъехал к городу ночью и избежал этих бурных встреч.

В Одессе и в окрестных сёлах в этом году из-за засухи был голод и много крестьян умерло. Осталось много беспризорных детей. Елизавета Ксаверьевна не могла отстраниться от этой проблемы. Она с помощью горожан открыла приюты для детей, потерявших родителей, где воспитанники получали пищу и одежду. Графиня Елизавета полностью окунулась в работу с детьми и в итоге организовала в городе «Женское благотворительное общество». Женщины города решили издать альманах «Подарок бедным», а деньги от продажи шли на помощь голодающим. Эту благотворительную деятельность поддержали многие писатели. Графиня Елизавета Ксаверьевна тогда написала единственное письмо к Пушкину (на французском языке под псевдонимом E. Wibelman) с просьбой разместить в альманахе одно из своих произведений. Я считаю обязательным его здесь разместить, так как во многих ПСС его нет: «Милостивый государь. Право не знаю, должна ли я писать вам и будет ли моё письмо встречено приветливой улыбкой, или же тем скучающим взглядом, каким с первых же слов начинают искать в конце страницы имя навязчивого автора. Я опасаюсь этого проявления чувства любопытства и безразличия, весьма, конечно понятного, но для меня, признаюсь, мучительного по той простой причине, что никто не может отнестись к себе беспристрастно. Но всё равно; меня побуждает не личный интерес: благодеяние, о котором я прошу, предназначено для других, и потому я чувствую в себе смелость обеспокоить вас; не сомневаюсь, что и вы уже готовы выслушать меня. Крайняя нищета, угнетающая наш край и самый город, в котором вы жили и который благодаря вашему имени войдёт в историю, дала случай проявиться в полной мере милосердию его обитателей. Образовалось общество, поставившее себе задачей осуществление благородной цели, ради. которой были принесены щедрые пожертвования. Бог благословил общественное усердие, много слез было осушено, многим беднякам была оказана помощь; но надо продолжить это дело, и для того, чтобы увеличить средства для оказания помощи, общество беспрерывно возбуждает любопытство и использует развлечения. Между прочим, было сделано одно литературное предложение; кажется, оно осуществимо, судя по той горячности, с какою его стали развивать и поддерживать. Мысль об альманахе в пользу бедных удостоилась одобрения лиц, влиятельных собственной помощью или помощью своих друзей. Из программы этого альманаха, которую я беру на себя смелость вам послать, вы, милостивый государь, увидите, как он будет составлен. Теперь, когда столько лиц обращаются к нашим литературным светилам с призывом обогатить наш «Подарок бедным», могу ли я не напомнить вам о наших прежних дружеских отношениях, воспоминание о которых вы, может быть, еще сохранили, и не попросить вас в память этого о поддержке и покровительстве, которые мог бы оказать ваш выдающийся талант нашей Подбирательнице колосьев. Будьте же добры не слишком досадовать на меня, и, если мне необходимо выступать в защиту своего дела, прошу вас, в оправдание моей назойливости и возврата к прошлому, принять во внимание, что воспоминания это богатство старости, и что ваша старинная знакомая придаёт большую цену этому богатству. Примите, милостивый государь, мои самые усердные приветствия. Е. Вибельман Одесса, 1833».