10. 10 В столице

Эл, ясно-понятно, не ждал от рыцаря восторга, и даже понимания не ждал.

Если уж он сам от приказа Данкалнау сперва взбеленился, то Кайл сейчас и вовсе...

Он же весь из себя благородный и честный. Рыцари, мать их, не приучены прекрасных дам на тот свет отправлять. По этой части больше разбойники… Вот и он, Ворон, Совету сгодился.

И всё-таки такого лица, как Северянин состряпал, Эл тоже не ждал.

– Помогать не прошу, Кайл, просто не мешай! – торопливо добавил Ворон, а то ведь рыцарь ещё решит, что он сообщника пришёл искать.

– Ты спятил? – зашипел полукровка (вполне ожидаемо). – Я клятву давал её защищать. Я тот, кто её оберегать обязан от таких как ты. Эливерт, зачем ты мне это сейчас сказал?

Да уж! Вот она, вся рыцарская суть… «Зачем сказал?» То бишь, если бы по-тихому пришил и никого не впутывал, то всё отлично. А раз сказал, теперь у него, бедолаги, на совести будет неспокойно. Вот и злится, и шипит.

Ладно, Эл тоже позлился сперва. А потом умишком пораскинул и понял, что проклятый старый милорд Данкалнау прав – уничтожить надо змеюку, пока она в силу не вошла, пока кровью всю Кирлию не залила. Об этом он сейчас и приятелю своему поведал.

– Ты клялся защищать миледи Лиэлид, фрейлину Его Величества, владетельную госпожу Жемчужных Садов. А я иду убивать Вальмару, распроклятую лэдрау, жаждущую уничтожить мир.

Не проняло! Кайл напыжился ещё больше, вскочил и надменно бросил с недоступных высот своего рыцарского благородства:

– А если она не жаждет никого уничтожать и порабощать? Ты хочешь себе купить новую жизнь, убив беззащитную женщину? Замечательно! Так чём тогда твоя новая жизнь от старой отличается? По-твоему, это справедливая цена? Твоя возможность спать спокойно, обзавестись семьёй и страха не знать, будет стоить жизни ей!

Ага. Так всё и есть! Справедливо обвинил. Очень. Одно только позабыл, что эта красотка далеко не голубка кроткая, а тварь безжалостная.

Эл даже отпираться не стал.

– Да, подло. Так ведь я сволочь и проходимец. Я Ордену затем и нужен – они своими чистыми ручками грязную работу делать не станут. А ты, рыцарь, лучше подумай о своей совести! Сколькими жизнями ты хочешь за твоё спокойствие заплатить? Ты слово давал, слово рыцаря, да? Так не нарушай его, спаси Лиэлид, предупреди, убереги – и совесть будет чиста! Но когда эта тварь дорвётся до власти и начнёт убивать, как её кровожадная мать, когда от руки её погибнут тысячи невинных людей, что скажешь ты тогда, друг? Чиста будет твоя совесть? Сколько жизней стоит твоя возможность спать безмятежно этой ночью и не мучиться от угрызений совести? – Кайл скис сразу, сел обратно, а Эл устало добавил: – Это надо сделать. По-другому нельзя.

Ворон натолкнулся на взгляд Насти и на время забыл про полукровку. В изумрудных глазах столько страха, растерянности, горечи. Ещё бы… Ведь казалось, что всё, худшее осталось позади.

Ну, что тут поделать? Он тоже мечтал о другом будущем...

– Но почему именно ты? – Настя готова была расплакаться. – Именно мы?

Эл пожал плечами:

– Мы эту кашу заварили, нам и расхлёбывать!

Кайл, ясно-понятно, не успокоился. Они ещё поспорили немного, насчёт того, можно ли верить Совету и их подозрениям – вдруг Лиэлид вовсе не чародейка. В разговоре снова ненароком Чашу зацепили.

Вот тут и открылось самое интересное и неожиданное.

Настя сразу сообразила, что Чаша и есть доказательство. Ведь из-за неё весь сыр-бор начался. Лиэлид на доблестную компанию героев взъелась именно после того, как они заветный артефакт ей не отдали.  С тех пор она уже ко всем по очереди подкатывала, выпытывала, требовала, просила.