Но почему-то я ощущаю что-то такое, странное, необъяснимое, смущающее до ужаса, но в то же время заставляющее трепетать внутри какие-то, мне самой неведомые, струны!
Его ладонь зачем-то гладит то место, по которому только что ударила!
Это он примеряется для нового шлепка?
- Айнур Ринатович! Пожалуйста, пожалуйста, - бормочу, пытаясь подняться с его колен. - Прекратите!
Но мне прилетает еще раз! Припечатывает не сильно, но ощутимо, так что коже становится горячо!
- А-а-ай! Отпусти меня! - кричу и луплю его по спине, по бедру, по боку - по всему, до чего способна дотянуться! - Ты! Да ты...
- И кто же я? Ну? Давай, девочка, скажи! - хрипло, низким басом спрашивает он.
И меня пугают угрожающие нотки в его голосе! В них что-то такое... другое! Что-то дикое, страшное, первобытное! Даже не предупреждение, что я огребу еще пару шлепков по практически голой заднице! А что-то еще более ощутимое, опасное!
И я уже открываю рот, чтобы обозвать его! И у меня в голове крутятся десятки обидных слов. Но вдруг его пальцы вжимаются в мои ягодицы, пробегают по кромке трусов сверху-вниз! Мамочки! Что он делает?
Замираю, забыв, что надо вырываться!
Мышцы невольно напрягаются там внизу... везде...
Пальцы замедляются, практически коснувшись моей промежности. А потом останавливаются! Но я все равно чувствую их совсем рядом, как будто они зависли в нескольких миллиметрах, и он раздумывает, как поступить дальше! И в ответ на эту близость мои самые интимные, самые сокровенные места начинают сокращаться, сжиматься...
- Пожалуйста, - шепчу я, неожиданно для себя. И это едва слышное слово неожиданно оглушает!
И сама не понимаю, то ли прошу, чтобы отпустил, то ли, наоборот, умоляю, чтобы коснулся там, куда практически добрался! Потому что... Мне очень хочется, чтобы коснулся...
Легкое, едва ощутимое прикосновение... через ткань, которая неожиданно оказывается влажной, обжигает сильнее, чем шлепки! Я дергаюсь от того, как сердце камнем ухает куда-то вниз живота! Божечки...
Он шумно втягивает воздух, потом со стоном сталкивает меня с себя на кровать и срывается с места, практически убегая в ванную.
Одернув платье, быстро встаю на колени и отползаю к спинке. Поджимаю ноги под себя и гипнотизирую взглядом его спину, пока за ним не закрывается дверь.
ЭТО было частью наказания? Или зачем? Он почувствовал, какая я мокрая там?
Боже мой, как ему в глаза теперь смотреть? Как работать с ним?
На трусы натягиваю пижамные шортики. Молниеносно сдернув платье, одеваю на бюстгальтер майку.
Укладываюсь на самый краешек, укрываюсь одеялом.
Жарко жутко, но встать, чтобы включить посильнее кондиционер, я боюсь - не хочу встретиться ему на пути.
Очень стараюсь побыстрее заснуть, но сон не идет! Ну, какой тут сон после такого?
И я даже не успеваю притвориться спящей, когда он выходит из ванной.
А он, как нарочно, снова в одном полотенце!
-Извини, - бросает он. - Такого больше не повторится.
Я отмираю - ну, вот и хорошо, вот и ладно - раз извиняется, значит, чувствует свою вину!
Мысленно душу зудящую в голове мысль, заставляющую меня что-то сказать о том, что сейчас произошло. Хотя бы про то, что он меня бил!
Но...
У меня же язык не повернется! Как? Как я могу это сделать теперь?
Он выключает свет и ложится на свою половину.
Лежу. Думаю.
То, что со мной сейчас сделали, я не могу оценить однозначно!
Да, он не имел права мне указывать и уж тем более бить! И мне неприятно, что я оказалась такой слабой, что позволила ему это! Но...
Бедра непроизвольно сжимаются. Мне кажется, я все еще чувствую его пальцы там...
Мне понравилось то, что он со мной сделал?