Тончайшая штучка, за что мне такая честь… литрами, покоряя сердца, я не пил. Танго со старым директором Цыбовым не плясал.

Обещанию уже десяточка, ребенок, зачатый на том банкете, в школу давно бы ходил… ничем особым я не отличился. Колибри, не думаю, что дождусь.

ТЫ НОСИ его на шее.

Надоест – засунь в штаны.

Перегрызавший веревку Филондр

сломал последние три

зуба.

Не освободился, но после от разбойников

как-то сбежал.

Теперь сидит у Леонтия,

пьет с ним ядреный квас,

за оберегающим камешком

к колдуну он зашел.

У Леонтия они в избытке —

подбирает на улицах, в мешочки кладет;

что плоские, что кругляши

за умеренную плату страждущим особям

выделяются.

Хранить документы в месте, недоступном для вандалов. Идиотские указания меня раздражают, дармоедов бессчетно у нас развелось!

Уважаемое министерство, спасибо тебе за освещение моего утопающего во мраке пути… в сейф призываете убирать? А с вандалами-медвежатниками как мне бороться?

Арахис у меня завалялся. Поем, не пропадать же орехам… от полного обеда вашими стараниями успешно я отвыкаю, первое, второе и десерт мне из-за экономии нечасто удается соединить.

НЕ ВСКРИЧУ я: скинь ты, бес!

Если общий интерес.

Помявшийся Леонтий

испробовал

принесенный ведуньей Видилой

кисловатый напиток.

Через минуту

Леонтий был в угаре.

Выплясывал!

Об стены намеренно бился!

Совместно дела нам вести

Видила меня уговаривает.

Принимаю!

Деревянную плошку, глядите на меня,

прокушу!

Психологически я слабее не стал. Утраты компенсируются приобретениями, здравый взгляд на жизнь по швам не трещит, материальные блага не превозносятся.

Посадить дерево.

Выкопать пруд.

Пруд не отсюда, в прудах, между прочим, топятся.

Я ВЫПРЫГИВАЛ из кожи.

Не решил проблему рожи.

Страшный, как смерть, Евграф

попросил колдуна Леонтия приворожить

деву Ольгу.

Месяц спустя

он обвинял колдуна во всех смертных

грехах:

ты и гад, и обманщик,

осуществить приворот ты не смог;

я, скажу вам, пытался,

ответил ему Леонтий.

Но есть предел.

После Иисуса воду в вино

никто не превратил, извините.

Стилист по прическам Эльберт без моего согласия по четвергам онлайн меня консультирует, строго раз в неделю рекомендации шлет.

Как-то раздобыв мою фотографию, волосы на голове компьютерной программой меняет и делает утверждения: вам бы так. Спустя неделю, лучше так, говорит.

Шевелюра, ежик, дреды, вариантов двадцать он перебрал. Мой духовный брат, вероятно, своего дела энтузиаст.

ОСТУПИВШИСЬ, тесть падет.

И родня под нож пойдет!

Предвидя необходимость

где-нибудь спрятаться,

колдун Леонтий надежное убежище

себе приготовил.

У изготовителя гробов Пыжика

гроб купил он просторный,

дырки для дыхания просверлил,

от Пыжика гроб не вывез.

Среди других гробов

не столь броско,

какие-то шансы, что удачно

я схоронюсь.

От длительной командировки в Барнаул мне бы отбиться. Обнаружились любопытные материалы, для соответствующей обработки требуетесь высококлассный специалист… надо бы ехать. Тормоз – не лень, напряжение с распоряжающимся в Барнауле членкором.

Отбросом мировой науки он меня за глаза в подпитии обозвал.

Наврали мне про него, не было оскорбления?

И кому интересно, чтобы членкора я в разряд врагов перевел… не Розовому Слону. Кличка Вениамина Дитягина, об касающемся меня изрыгании членкора Чипцова мне по секрету поведавшего.

НЕ СКРИПИ передо мной.

Ограничусь я женой.

Невзрачная и смирная Малания,

прислуживая Леонтию

за столом,

показала ему свои когти.

На его требование подогреть

принесенные ему щи

она закричала: «я не обязана!

Как же меня все достало!».

Тяжело бабе без мужика.

Мне за ней приударить?

Ни за что, из женщин, красотой

совершенно не блещущих,

моей Глины мне за глаза.