Поужинав, путник лёг в постель и сразу же провалился в сон – глубокий сон без сновидений, и вынырнул из него, когда за окном уже светало. Обычно, он видел сны. Ночи без снов случалось у него, когда он очень уставал или о чём-то волновался – после таких ночей он не чувствовал себя как следует выспавшимся… Тем не менее, вчерашняя усталость прошла.

Он позавтракал в полупустой общей зале больше по привычке – есть не хотелось, но день предстоял длинный, и вышел на улицу, когда уже совсем расцвело. За ночь ветер почти совсем разметал припорошивший землю и деревья снег, и теперь в воздухе стояла пыль. Холод и пыль: это было непривычно. На юге зимний период характеризовался влажностью, так что пыли в это время года практически не было. Путник шёл неторопливо, оглядываясь по сторонам. Через несколько часов он дошёл до гостиницы «Гордость Остона» – это место он видел в нетштале. Кажется, простолюдинка шла с этой стороны.

Путник умел находить дорогу: недалеко от гостиницы располагался храм Ойну и Эйни, а за ним начинались кварталы попроще.

Начав свой путь вглубь этого квартала, путник сначала засомневался, туда ли он свернул – дом, который он видел в нетштале, был совсем уж плохоньким… Но по мере продвижения он понял, что не ошибся – улицы становились всё грязнее, дома – беднее, люди были хуже одеты и выражение озлобленности или обречённости встречалось на лицах всё чаще. Путник не был одет богато, он не носил украшений, даже простого кольца, но люди оборачивались ему вслед, и он тоже стал смотреть по сторонам внимательнее. На поясе у него висел меч, возможно, поэтому его ещё не попытались ограбить.

В какой-то момент путнику стало казаться, что он потерялся в лабиринте узких пахнущих нечистотами и стряпнёй улочек, где плохонькие домишки были так похожи один на другой. Увидев вывеску трактира, он уже думал зайти в него просто чтобы перевести дух и немного согреться, когда из него вышла девушка на вид лет семнадцати. Его взгляд задержался на её лице – выражение кротости, большие распахнутые серые глаза, она была похожа на воробышка, которого хотелось согреть в ладонях. Было сложно представить такую девушку в трактире, но она вышла именно оттуда.

Путник сам не заметил, как пошёл за ней. Он шёл за девушкой медленно, сохраняя расстояние, но не очень далеко, чтобы… успеть поддержать её, если она вдруг споткнётся. Если бы кто-то спросил у него, зачем он идёт за этой девушкой, он бы и сам не знал, что ответить. Он просто шёл потому, что ему так хотелось.

Девушка, видимо почувствовала на себе его взгляд, и обернулась. Путник улыбнулся ей, но она лишь ускорила шаг. Когда она повернулась, в её глазах был страх.

Девушка было одета, как и большинство здесь. На ней была толстая куртка, больше похожая мужскую и явно ей не по размеру, подол тёмно-синей юбки был заляпан грязью, из-под коричневого платка в тон куртке выбивалась светло-русая коса. В одной руке она несла матерчатую сумку, в которой, как ему показалось, было что-то тяжёлое. Он хотел предложить помочь ей с сумкой, но, понимал, что лишь напугает её. Люди в этом квартале не отличались дружелюбием, и, должно быть, она привыкла никому не доверять. Но всё же она была другой.

Идя за девушкой, путник совсем перестал замечать бросаемые ему вслед взгляды прохожих, всё его внимание было сосредоточено на девушке. Она явно не любила ходить здесь. Всё время, пока они шли, девушка вздрагивала и оглядывалась, услышав любой шум или просто громкую речь. Путнику хотелось подойти к ней и взять её за руку, но он понимал, что это напугает её ещё больше. Поэтому он просто шёл.