«Кто-нибудь видел это?» – спросила Мэриголд, округлив глаза.

«Нет, но они видеть следы, – убежденно ответил Лазарь, – и яма в земле около дерево. Ты послушать… куда ушел Фидель, если чёрт не брать его? Никто не видел его с тех пора».

Поэтому никакого елового леса для Мэриголд. Днём она никогда не верила в чёрта, который забрал Фиделя, но кто может остаться неверующим, после того как сядет солнце. А Мэриголд не очень-то хотелось встретить чёрта, хотя про себя она думала, что это было бызаманительно.

Она побежала вдоль забора до угла сада, туда, где заканчивались ели. Какой прохладной и бархатистой была молодая трава. Она ощущала её зелень. Но в Таинственной Земле она, наверное, намного зеленее, «живая зелёная», как вещал один из гимнов Саломеи. Она пролезла через удобную дыру в заборе, взбежала на пшеничное жнивьё мистера Донкина, и жадно и решительно огляделась в поисках Таинственной Земли.

И в то же мгновение глаза её наполнились слезами, губы задрожали, она чуть не зарыдала в голос от горечи.

Там не было никакой Таинственной Земли!

Ничего, кроме полей и ферм, амбаров и рощиц, всего того же самого, что можно увидеть вдоль дороги на Хармони. Никакой замечательной секретной земли её мечтаний. Мэриголд отвернулась, нужно бежать домой, найти маму и плакать, плакать, плакать! Но она замерла, потрясённо глядя на закат над бухтой Хармони.

Никогда прежде она не видела всю бухту целиком, да и такой закат был редкостью даже на этом острове чудесных закатов. Глаза Мэриголд утонули в озёрах трепещущего золотого и божественного красного, небесного яблочно-зелёного, в потоках розового, в пурпурах далёких морей. В каком-то упоении она погрузилась в это очарование. Таинственная Земля, она была там, за этими светящимися холмами, за тем широким берегом, что разрезает лучезарное море в устье гавани, там, в том городе мечты, башен, шпилей и ворот из жемчуга. Таинственная Земля не была потеряна. Как глупо было считать, что эта земля просто за холмом. Конечно, её не могло там быть, так близко от дома. Но теперь Мэриголд знала, где она. Ужасное разочарование и чувство горькой потери, которое было ещё хуже разочарования, полностью исчезли в этот миг абсолютного восторга перед миром. Теперь она знала.

Темнело. Она видела огни Елового Облака, расцветающие внизу в закате. А ночь подползала к ней из елей. Она робко взглянула туда и там, прямо в гуще папоротника на краю леса, маня её из зарослей, стояла Маленькая Белая Девочка. Мэриголд махнула ей в ответ, прежде чем увидела, что это просто ветка дикой цветущей груши, качающаяся на ветру. Она побежала в сад и вниз по ступенькам, чтобы встретить маму около двери в комнату Старшей бабушки.

«Ах, мама, как же хорошо вернуться домой и лечь спать», – прошептала она, сжимая дорогую тёплую руку.

«Где ты была, дитя?» – сурово спросила Младшая бабушка.

«На холме».

«Ты не должна ходить туда одна в такое время», – сказала Младшая бабушка.

Но она там всё же побывала. И видела Таинственную Землю.

Этой весной она поднималась на холм вместе с мамой, всего несколько недель назад – искать земляничник. Они прекрасно провели время, нашли нетронутый родник, прячущийся в гуще папоротников – изысканное местечко в тени, полное очарования. Мэриголд раздвинула папоротники и заглянула в него, увидев отражение своего лица. Нет, не своего. Маленькой девочки, которая, конечно же, жила в роднике и выходила оттуда лунными ночами, чтобы потанцевать вокруг. Мэриголд не знала никаких греческих мифов или англо-саксонских легенд, но детское сердце дает собственные милые объяснения природным явлениям в любом возрасте и любой стране, а Мэриголд родилась, зная те секреты, что навсегда скрыты от разумных, рассудительных и скептичных.