А потом я хихикнула от следующей мысли, всплывшей в голове. Вот таким, как граф Элай Роттербри, и нужно размножаться в усиленном режиме. Девочка у него уже есть, теперь надо наделать футбольную команду мальчиков, нести, так сказать, хорошие гены в мир. Уверена, и внешне дети не подкачают, и внутренне, он воспитает из них достойных мужчин.

И вообще, почему всякая шваль типа моего муженька Патрика Приссона живет и радуется жизни, отобрав наследство жены, а этот идеальный самец должен умереть? Нет, так не должно быть!

Эта мысль была последней, потому что в следующее мгновение меня прошило таким болевым разрядом, что я буквально взвыла во весь голос. Эйра не ошиблась, боль была почти нестерпимой. Мне казалось, что с меня заживо сдирают кожу, а жилы и кости тянут на дыбе. Держала на плаву только одна мысль, которую я крутила как на повторе: надо выдержать, граф должен жить!

Не знаю, сколько длилась эта пытка, ощущение времени у меня исчезло совершенно, была только боль. Нет, не так: БОЛЬ. Вот так правильнее. Даже не знаю, как я умудрилась это выдержать. Благодарила за одно: что эта боль не коснулась зубов. Вот этого я бы точно не выдержала, зубную боль я никогда не могла терпеть, и не уверена, что сейчас мне бы хватило силы воли. Даже, наверное, наоборот, уверена, что силы воли мне бы не хватило.

А потом… Потом в один прекрасный момент эти чудовищные ощущения вдруг схлынули, как будто их и не было. Очнувшись, я посмотрела на свои руки. На них не было и следа, даже не наблюдалось красноты. А вот на графе отпечатки были. Я так сильно сжимала его плечи и бицепсы, что уже сейчас на них были видны красные следы от моих пальцев, а потом наверняка на их месте будут фиолетовые синяки. Упс, простите, ваше сиятельство, так получилось.

Неужели все закончилось? Сработало или нет?

Немного бесцеремонно спихнув с себя мужчину, я оперла его спиной о стену и всмотрелась в осунувшееся лицо. На первый взгляд, ничего особо не поменялось. Та же истощенность, та же сеть морщинок по лицу и иссушенная кожа, те же черные синяки под глазами… Ничего не понятно.

Правда, дыхание стало намного более глубоким. И сердце стучит спокойно, размеренно, а раньше его было еле слышно.

Ладно, видимо, больше уже ничего не сделаешь, пора выбираться.

Я еле-еле вытащила мужчину из источника. Либо так вымоталась из-за боли, либо он стал тяжелее, но я чуть не надорвалась, пока подняла его на бортик. На отрез ткани графа просто закатила, попутно извиняясь за такое бесцеремонно обращение с аристократической тушкой. Ладно, кроме меня никто не в курсе, а значит, и лорд не узнает, а то нанесла бы ему серьезную моральную травму. Ну или посмеялись бы вместе, тут уж я ничего не могу заранее сказать, характер этого человека мне неизвестен.

Упираясь и покряхтывая, я выволокла свой груз за двери.

- Ну как все прошло? - раздался голос Эйры, от которого я чуть не подпрыгнула.

- Фух, напугали! - резко выдохнула, хватаясь за сердце. - А вы тут что, все время куковали?

- Нет, я почти сразу ушла, подумала, что не скоро вы из источника выйдете. А на рассвете снова спустилась.

- Так что, уже утро?- пораженно спросила я.

Ничего себе! Думала, прошло несколько часов, а оказывается, вся ночь пролетела.

- А сколько сейчас времени? - спохватилась я.

- Уже восемь утра.

- Ох, значит, стабилизирующий артефакт уже разрядился, а отец Алессии все еще дышит! Похоже, у меня получилось!

Смотрительница перешла на магическое зрение и вгляделась в моего пациента.

- Источник сформировал крепкую связь с графом и продолжает потихоньку вливать в него магическую энергию. Видимо, повреждения оказались критическими, и сразу невозможно было излечить организм. Теперь магия будет постоянно подпитывать его, и он в конце концов восстановится. Но сколько для этого потребуется времени, не могу сказать. Может, месяц, а может, и год, - пожала она плечами.