- А тут достаточно всего лишь искреннего намерения, - развела руками женщина. - Нужно поместить графа в источник и самой туда залезть, а потом сосредоточиться на связи и обратиться к магии.

- Вот так просто?

- Не так это и просто, а уж когда тебе станет нестерпимо больно и захочется прекратить все, связь и вовсе может мгновенно пропасть, опять же, из-за твоего намерения. А ты можешь вполне искренне пожелать избавиться от такой боли, когда прочувствуешь ее на себе.

- В общем, все будет зависеть от моей силы воли, - подытожила я.

- Верно, - согласилась Эйра. - Ты уверена, что хочешь это сделать?

- Уверена. Только Алессия не должна ни о чем узнать. Незачем ей видеть отца в таком состоянии. Да и жестоко будет дать ребенку надежду, а потом отнять, если лорд Роттербри все-таки скончается.

- Я тоже так думаю. Не переживай, я все организую.

- Хорошо, а теперь мне нужно как-то дотащить пациента до чаши источника и опустить его туда, - задумалась я.

- Тут я помочь не смогу, мне туда хода нет. Придется самой.

- Да я так и поняла. Что же придется тащить. У нас есть какая-нибудь прочная и толстая холстина?

- Как же, есть, конечно, такое деревенские и сами делают, - закивала экономка. - Я сейчас принесу.

Пока Эйра бегала за тканью, я вытащила из длинного ящика сундук с драгоценностями, который мы забрали из сейфа в поместье графа, сумку с документами и поставила их у входа. Пусть пока побудут здесь, потом решу, куда их определить.

Минут через двадцать вернулась смотрительница.

- Вот держи, - протянула она мне прочную серую ткань.

Расстелив ее на полу, мы переложили графа на эту ткань, а потом я волоком потащила ее к источнику. Хоть мужчина и потерял много в весе, но все равно был очень тяжелым. Пришлось изрядно попотеть, пока дотащила его до каменной чаши и раздела до нижнего белья. Затем разделась сама и запрыгнула внутрь, а потом переместила к себе графа.

Зеленой водички за полгода внутри значительно прибавилось, и теперь тут нужно было сидеть, а не лежать, поскольку жидкость доставала до плеч. Я села, опираясь на стенку, притянула мужчину, прижав его к себе спиной.

Ну что, а теперь надо как-то умудриться договориться с древним магическим источником.

7. Глава 7

И как же мне это изобразить?

Ладно, попробую так. Я расслабилась, продолжая прижимать к себе графа, отпустила мысли, давая им течь спокойно и свободно, и ушла в себя как при медитации на йоге. В таком состоянии внутренней сосредоточенности просидела, наверное, с полчаса, ну или мне так показалось. Все это время старалась слиться с окружающим пространством, почувствовать текущую в нем магическую энергию, пропустить всю ее через себя.

В конце концов, когда появилось ощущение, будто меня изнутри омывает теплым потоком, а кончики пальцев закололо иголочками, я начала рассказывать о графе. О том, что он хороший и достойный человек, смело защитил других магов и попал в Черный лес, как он совершил невозможное - выбрался из него через месяц, потому что хотел вернуться к дочери, как сволочная сестра попыталась его убить и медленно травила мужчину, доведя практически до смерти, и как нам удалось его вырвать из дома, ставшего для него тюрьмой.

- Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! - исступленно продолжала шептать я. - Этот человек очень важен для нас, для моей воспитанницы, которая стала мне как дочь! Он должен жить, он этого достоин как никто другой! А еще он может стать хорошим союзником для нас, но только если выздоровеет и останется при своем уме и памяти.

Я старалась всеми силами транслировать в магический эфир свои эмоции и чувства по отношению к лежащему на моих руках графу. За полгода, проведенные с моей воспитанницей, я столько о нем слышала, что для меня он перестал быть далеким незнакомцем. Когда я увидела этого человека, пусть даже изможденным и на пороге смерти, я ощутила его как родственника, с которым мы просто давно не виделись. Даже в таком состоянии он не утратил своей стати, достоинства, мужественности, какой-то величественности и аристократичности. А еще породы, точно, вот то слово, которое просилось на язык! Так хотелось увидеть его лицо, когда он выздоровеет. Этот мужчина был по-настоящему красив даже сейчас, и не смазливой красотой, а какой-то хищной, волевой, и очень хотелось посмотреть на него в нормальном состоянии.