Этот рейд не задался сразу. Если не считать, конечно, того, что за целую декаду, в течение которой ее сквайд рыскал по развалинам столицы Древних, никто из них не получил даже одной царапины. И это – надо признать – была в основном заслуга его главы, Миры Ройт. Богатый опыт, хорошая подготовка к рейду и осторожность – вот главное, чем отличалась Мира. Сквайдов было много; опытных глав тоже. Но практически ни один из них не приводил свой сквайд из рейда в том составе, в каком он выходил из Борска. Профессия искателей была опасной. Пожалуй, самой опасной из тех, о которых знала Мира. Но и прибыльной – один удачный рейд мог озолотить сквайд; дать ему возможность жить припеваючи вдали от невзгод и опасностей. То есть, от развалин города Ушедших.

Но это скорее сказки для новичков. Разумные, ценящие комфорт и безопасность, в развалины не лезут, а тот, кто хоть раз попал в рейд, и вернулся из него живым, да еще с полной сумой артефактов Ушедших, жить спокойно уже не сможет.

– Может Ушедшие, уходя, оставили артефакты, которые тянут разумных к себе, и тем сильнее, чем больше проходит времени вдали от развалин?

Этот вопрос Мира задавала себе не в первый раз. Ответа на него не было. Зато был ответ на другой – пойдет ли она в следующий рейд? Конечно, пойдет. И не только из-за артефакта, которого, скорее всего, не было. Была другая причина – долг. Большой долг, в который пришлось влезть, чтобы вылечиться. Всем пятерым, после заразы, что подхватил сквайд две луны назад. Точно в таком вот рейде. О том, что в развалинах есть дома, и целые кварталы, куда заходить категорически не рекомендуется, знал каждый искатель. А Мира знала это лучше многих других. И многие из этих гибельных мест она отметила на своей карте, которую рисовала уже не первый год. С ловушками, не разграбленными домами, чья защита еще держалась, несмотря на бесчисленные зимы, которые прошли с катаклизма, поразившего Ушедших.

Мира была знакома с парой счастливцев, которым повезло наткнуться на такие дома – когда они стали безопасными. Кстати, оба так и продолжили ходить в рейды, хотя у них-то золота должно быть столько, что можно было купаться в нем. Но нет – отгуляли и вернулись к опасному, привычному образу жизни.

Но были и ловушки, что мигрировали по развалинам. Не всегда различимые каким-то из чувств, и даже не доказанным, но вполне существующим, на ее взгляд, чувством искателя. Что это такое? Гремучая смесь из чувства опасности, нюха на захоронки Ушедших и веры, что на этот раз тебе точно повезет. В прошлый раз не повезло; и чуйка на опасность не сработала, И вернулись они почти пустые. А дома, в трактире «У ворот», где они снимали три комнаты на втором этаже на полном пансионе уже второй год, стало плохо всем. Жар, красная сыпь по всему телу, онемение почти всех частей тела…

Про такую болезнь они раньше и не слышали. Хуже, что про нее не слышал их знакомый лекарь Дауд. Извел на них половину запасов своих лекарств, но не вылечил. Хорошо – подтвердил, что дальше зараза не распространится. Иначе их бы не то что из трактира, из города выгнали бы, а, скорее, просто сожгли бы вместе с трактиром. И с его хозяином, конечно – хромым Миртом; бывшим искателем, кстати. Вот он и привел к постояльцам Целителя. Настоящего, окончившего настоящую школу, и имевшего большой опыт. Да еще ссудил сквайду, а точнее, ей – Мире – ровно две тысячи золотых. Меньше Целителю такого ранга даже предлагать было смешно.

А заначка, что оставалась в общей казне, практически вся пошла на подготовку. Пришлось даже дополнительно занимать у Мирта. Но это уже на еду, на три декады – обычный рейд искателей. Две из них, кстати, уже прошли, а заплечные сумы у сквайда, специально предназначенные для добычи, были практически пусты. И другие, с припасами, изрядно похудели. Так что…