Он открыл дверь пошире, и зашвырнул внутрь комнаты содержимое бокала. Дарфу даже показалось, что он каким-то образом дунул. Хотя губы мага не шевельнулись. Однако трактирщику с его места было хорошо видно, как мельчайшая пыль зеленого цвета разлетелась, заполнила все пространство немаленького номера. А потом – в одно мгновение, после странного жеста мага – исчезла. А бокал у него в руках опять был полон. Недолго. Исчез, а сам парень повернулся к остальным. И на лице его дарф прочел теперь изумление.

– Не думал, что получится, – сказал маг озадаченно, а потом очень довольно добавил, – растем, однако.

Потом подмигнул всем, и шагнул внутрь лазарета, распахнув дверь теперь широко, и приглашая желающих присоединиться к нему. Не отказался никто. Теперь четырехрукие, старший из которых – тот, которого маг недавно отчитал – выглядел очень недовольным, разбежались по углам комнаты. А дарф только теперь отметил, что один, точнее, одна из них была женщиной. Почему-то ухмыльнулся – представил себе, как его обнимают сразу четыре руки. Ну, и маг предсказуемо улыбнулся; словно вернул себе способность ковыряться в чужих головах. Впрочем, тут же объяснил:

– Ничего я не читаю, уважаемый. Просто ты так жадно смотрел на то, как Зита, вон так четырехрукая красавица, занимает свой угол… даже облизнулся…

Теперь все охранники глядели недобро; на него, дарфа. Или двое все же улыбались, стараясь не показывать этого?

– Ну что ж, – вздохнул юный маг, возвращая внимание всех к той цели, которая и привела их сюда, – начнем, пожалуй.

Смотреть за его волшбой было интересно; захватывала эта целительская магия не на шутку. А сам целитель не очень-то, кажется, и устал. Но вот на подмогу себе призвал – очень необычных помощников. В какой-то момент он замер, не в первый раз сегодня, и улыбнулся:

– Видели бы вы сейчас лица стражников!

Впрочем, дарф догадался, какими ошарашенными выглядели Горбат, и его десяток, и сам едва не выскочил из комнаты в окошко – когда в ней появились действующие артефакты Ушедших. Так он назвал двух громадных стальных пауков белого цвета, которые затащили внутрь какой-то гроб – именно за этот скорбный предмет принял трактирщик другой артефакт – длинный, вместительный, тоже белоснежный.

– Не весь, – пригляделся он после того, как несколько успокоился, – одна сторона у него прозрачная.

А «пауки» ловко орудовали своими суставчатыми руками. Подтащили к окну артефакт, который явно был предназначен для того, чтобы помещать внутрь, в такое же белоснежное ложе, разумных. И стали что-то крутить, приворачивать, присоединять.

– Это целительский артефакт, – начал объяснять маг, – называется лечебной капсулой. Работает на ак… впрочем, это не важно. Главное – может проработать пару седмиц без перерыва.

– А потом? – ввернул Дауд, как лицо больше всех заинтересованное тут.

Вернее, больше всех, конечно, в артефакте были заинтересованными четверо больных, которые сейчас спали, и выглядели почти здоровыми. Но задавать вопросов, и получать ответов они, конечно, не могли. А вот Дауд получил – не совсем тот, которого ожидал.

– А потом кто-то придет, и просто отберет этот артефакт, – пожал плечами Олег, – или не так?

– Так, – первым кивнул дарф; он даже прикинул, кто придет отбирать артефакт первым; и кто, скорее всего, донесет, – и не жалко тебе его тут оставлять?

– Не жалко, – отрезал маг, – у нас еще есть. А этот… считай, что списали. Он свое отработал. Пусть тут останется, уважаемый лекарь. Я тебе, Дауд – не знаю, как тебя по батюшке – объясню, как им пользоваться. Ну, и расходников оставлю. А остальные…