Лицо трёхрукого Шюртиж не запомнил, оно было смазанным, нечётким. В памяти осталась только зловещая, предвещающая неприятности улыбка.

Последнее, в чём не сомневался Шюртиж, это то, что незнакомец зачем-то снял с себя необычный пояс, состоящий из четырёх звеньев. Каждое звено было украшено непонятными для волшебника знаками. Знаки попеременно вспыхивали ярким светом, и постепенно гасли, чтобы спустя некоторое время вспыхнуть снова. Трёхрукий разъединил звенья, и знаки потухли. Всё это он проделал с огромной радостью, будто избавлялся от вещи, которую терпеть не мог. После чего, швырнул звенья куда-то в пустоту, и они бесследно сгинули в ней.

Ещё в память волшебника врезался большой остров. Шюртиж будто бы смотрел на него сверху, паря в высоте, и постепенно снижался. Вдруг на зелёный и красивый остров упала хищная тень, делавшая этот замечательный мирок угрюмым, пугающим и заполнившая собой каждый клочок земли.

Вдобавок вспомнились разные звери, испуганно разбегающиеся кто куда. Зверей было много, и эта тень очень напугала их. Остальные «клочки» сна в памяти Шюртижа не задержались.

– Шюртиж! Очнись! – щёку волшебника что-то защекотало, и он понял, что это усы Эдфора.

Волшебник сонно пробормотал:

– Погоди, сейчас встану… А что случилось?

– Мы куда-то попали! – послышался голос Блепа. – И я совершенно не в восторге от этого места!

– Куда попали?

– Если бы я знал…

Волшебник кое-как разлепил глаза, и посмотрел на друзей. Потом огляделся вокруг.

– Я могу ошибаться, – испуганно сказал кот, – но это не похоже на Страну Семи Радуг.

– Уже вижу, – ответил Шюртиж. – Ну, не мог же я ТАК ошибиться с заклинанием…

Окружающий пейзаж настолько же походил на комнату Шюртижа, насколько гусеница походит на носорога. Проще говоря, от дома Шюртижа – не осталось НИ-ЧЕ-ГО.

Волшебник нахмурился и пробормотал:

– Да-а-а… Даже непонятно – уже начинать бояться, или чуть-чуть подождать?

Они находились неизвестно где. «Неизвестно» – потому что всё вокруг заросло большущими лопухами. Раза в полтора выше Шюртижа и скрывающих из вида всё остальное. Волшебник впервые видел растения такого отталкивающего цвета: казалось, что их густо обсыпали ржавчиной. И только местами робко проглядывал зелёный, как бы намекающий, что он – настоящий цвет лопухов, с которыми произошло нечто странное. Толщина их стеблей не уступала толщине ножки Блепа, а листом можно было накрыть четверть пропавшей комнаты.

– Может, ты всё-таки что-то напутал с заклинанием? – с надеждой спросил кот. – И Хемс зарос такими лопухами – от начала и до конца… Даже в королевской спальне, прямо в кровати Фирсыра, выросло несколько штук. Как думаете? Не может такого быть?

– Не-а… – ответил Блеп. – Точно, не заклинание. Я уверен. Иначе я не волшебный котёл, а полное недоразумение.

– И что нам теперь делать? – пригорюнился Эдфор. – Вдруг это снова злые заклинания?

– Откуда? – казалось, что круглые глаза Блепа стали ещё круглее. – Мы же победили Книгу Злых Заклинаний!

– А может, это не книга…

– А что?

– Книжечка, – предположил кот. – То-о-оненькая, всего с десятком заклинаний. Но – злющих-презлющих! Вот она нам и мстит за победу.

– Не слышал ни о какой книжечке, – Шюртиж сокрушённо покачал головой. – А вот сон мне сегодня приснился необъяснимый и путаный…

Он быстренько пересказал друзьям кусочки сна, и все задумались.

– Говоришь, зеленокожий и трёхрукий… – озадаченно пробурчал Блеп. – Ладно, хоть не семиногий и двухголовый с фиолетовой кожей. Впрочем, нам от этого не легче.

– Да ещё звезда эта… – забеспокоился кот. – Звёзды не должны падать на землю. Я подозреваю, что это очень плохо кончается. Эй, что это? Слышите?