– Ага, – подтвердил Франк, – а ты – Марлена.

– Точно, – сказала девочка, сидящая в позе лотоса, как индус. – А вы давно уже друг с другом знакомы?

– О! – махнул рукой Вильке. – С незапамятных пор. С младших классов. Ну и времечко было! Был я тогда молод и горяч, и бросал вызов целой школе. Просто я был новичком, и приходилось держать себя в форме. – Рисовался Вильке.

– То-то тебя вся школа лупила, – не удержавшись, подколол его Франк.

– Да, – махнул рукой Вильке, – как говориться: давно это было и неправда. А пойдем завтра с нами к Сергиусу, на луну из телескопа посмотрим.

– Я завтра на кухне работаю, – со вздохом сказала Марлена.

– А мы тебя отпросим, – заявил Вильке. – Вот увидишь.

– Ну, если только отпросите, – улыбаясь, согласилась девочка.

Они еще поболтали, потом Марлена пожелала им сладких снов и ушла спать. Мальчики тоже погасили ночник и вновь залезли под пуховое одеяло.

– Вильке, ты спишь? – спросил Франк через пять минут.

– Сплю, – честно ответил тот.

– Вильке, а если я завтра проснусь, и все это окажется сном? – обеспокоено спросил Франк.

– Спи, дуралей, – сказал Вильке и всхрапнул.

Франк вздохнул, перевернулся на бочок и закрыл глаза. Из окошка мягко потянуло прохладой сада, мальчик вдохнул, стянул с Вильке побольше одеяла и скатился в знакомый и крепкий сон.

… Зеленый-зеленый луг на широком холме. Франк бежит по этому лугу. Далеко за этим бугром играют все остальные ребята. Он очень спешит, ему не хочется быть здесь одному. Где-то вдалеке чуть слышно доносится знакомый звонкий смех. «Вильке! Это же Вильке! – радостно думает он и хочет как можно скорее добраться до приятеля. – К тому же, здесь нельзя оставаться долго, надо спешить». Франк бросается во весь опор, но падает, поскользнувшись на траве, что-то мешает ему… Он оборачивается и видит, что штанина его зацепилась за петлю торчащей из земли колючей проволоки. Он, не жалея штанов, дергает их, чтобы скорее освободиться, изо всех сил, но петля только туже схватывает его ногу. Нехорошее предчувствие. Он чует, как подкатывается еще не забытый страх. «Вильке! Михаэль! Подождите меня!» – кричит он изо всех сил, но в ответ лишь слабый ветер колышет траву. В панике Франк хватается за колючку, но она не пускает его, словно хочет удержать. Она как тонкая стальная змея. Франк вцепляется в нее обеими руками и тянет изо всех сил на себя, пытаясь выдернуть. Рывок – и вместе с ним из недр, прямо из-под земли, доносится отчаянный вопль сотен голосов. Вопль сразу же обрывается, как только Франк бросает колючку и падает. Он сразу все понял: они внизу. Они все под ним. Их атакуют там, под этим холмом, во тьме и сырости четвертого форта. Они мчатся там, обезумевшие от страха, а их поливают огнем. «Вильке! – кричит Франк, – я здесь, Вильке!» Мальчик отчаянно хватает мерзкую проволоку и яростно тянет ее на себя. «Сюда! Сюда!» – кричит он. Проволока поддается, и он вытаскивает ее настолько, что уже может перекинуть через плечо. Она впивается в его спину, норовит удавкой обхватить горло, но он тянет и тянет. Голоса ребят снизу все отчетливее. «Наверх!» – кричит он им, но вдруг понимает, что все бесполезно. Он отпускает колючку и обнаруживает, что запутался в ней весь. Он пытается содрать ее, но ничего не выходит, она тянет его под землю, которая уже проваливается, как зыбучая трясина или песок. Вот погрузился уже по пояс, по грудь, по горло, в самую тьму. Земля кругом сыпется, он чувствует ее минеральный вкус, песок скрипит на зубах. Сыпятся кирпичи. Крик слышится нестерпимо близко…

Щелчок! И он, снова в противогазе, мчится среди ошалевших солдат. Иногда они спотыкаются, стукаются стальными шлемами, пихают друг друга локтями. Трассирующие струйки шипят над головами, ударяются в потолок. Дым, искры… Пули щелкают по шлемам или глухо впиваются в плоть. Вдруг все падают, напирают в давке, крик становится намного громче. Но Франк все еще различает среди шума свое мерное дыхание через клапан противогаза. Вдруг ему начинает казаться, что это страшное дыхание принадлежит не ему, а кому-то чужому, жуткому и незнакомому. Наверное, это тот, кого все так бояться. Франк задерживает дыхание. Да, это дышит не он. Это, точно, дыхание того, кто так испугал солдат. Кажется, все это заметили, поэтому суматоха почти прекратилась. Солдаты замерли и уставились вперед. И тот, кто так страшно дышал, не заставил себя долго ждать. Вот он поднимается впереди, словно дым. Стекла маски так запотели, что ничего не видно, но растущая тень накрыла уже всех солдат и приковала их к месту. И он дышит, еще отчетливей, будто в такой же маске. Вдруг Франк осознает, что он остался здесь с этим существом один на один. Оно обволакивает его, оно везде, и убежать от него нельзя. Франку кажется, что за ним наблюдают. «Если хочешь, можешь идти, – говорит змеиный шепот совсем рядом. – Только не наступи на меня». Франк делает шаг назад и, словно мину, чувствует под ногой упругую плоть. «А!» – вскрикнул он и проснулся.