Домовой развёл маленькими мускулистыми пальцами и безнадёжно кивнул, после чего, сам принялся за трапезу. Попробовав щи, домовой помрачнел.

– Нет, недодержал, совсем немножечко недодержал, ещё б минутки три с половиной. – сказал он страдальческим голосом.

Кирилл начал убеждать Платона в том, что щи идеальные, что это самое вкусное блюдо, которое приходилось ему есть за четырнадцать лет своей жизни. Спустя несколько минут убеждений Платон спросил:

– Хочешь, я тебе с собой дам?

– А можно? – аккуратно спросил Кир.

Не успел он посмотреть на Волослава, как седой домовой счастливо воскликнул:

– Ну конечно же можно!!!

Домовой, не доев свою порцию спрыгнул и поковылял упаковывать казан. Кирилл посмотрел на Волослава. Тот смотрел на домового и улыбался. Ямочка на щеке выделила на его лице выразительную улыбку. Он кинул взгляд на Кирилла и одобрительно кивнул.

Упаковав казан, домовой подал на стол второе и снова уселся на свою конструкцию из стула и старого ободранного пуфика, которому суде по его состоянию было не меньше пятнадцати лет.

– А вы кто? Почему ведьмы вас испугались? – аккуратно спросил Кирилл.

– Я, Кир, очень стар и много видел в этом мире, кое-что ещё могу. Платону именно я дал имя, а он самый старый из когда-либо существовавших домовых.

Платон гордо повернулся к Кириллу, выпрямил осанку и рукой зачесал шерсть назад, как это делает модель во время фотосессии.

– А сколько обычно живут домовые? – спросил Кирилл, опасаясь задавать дерзкие вопросы, которые его интересуют больше всего.

– Хех… заходит из далека, но задаёт правильные вопросы. – довольно прокомментировал Платон. – А сколько, молодой человек, существует дом? Запомни, срок существования дома и есть срок жизни домового. Иногда, конечно, когда домовой не справляется он может покинуть жилище путём отречения.

– И куда он девается?

– Не знаю, я не отрекался от своего дома. – гордо заявил Платон.

– Значит вам обоим не менее трёхсот лет? – вспоминая возраст поместья спросил Кирилл.

Волослав и Платон загадочно переглянулись.

– С логикой у тебя в порядке, малыш. Однако на следующий вопрос, который ты уже сформулировал у себя в голове и собираешься задать я отвечать не стану. – серьёзно сказал Волослав. – От этой информации тебе не станет ни тепло, ни холодно.

– Вы боитесь, что я это разнесу?

– Хех… Да говори кому хочешь, кто тебе поверит. У виска покрутят и всё, тьфу. Ну может если будешь настойчив, то могут в дурдоме запереть. – резюмировал домовой.

– То есть, вы меня не боитесь, а просто молчите о том, что может вас компрометировать?

Платон поперхнулся и закашлялся. Волослав вскочил и не сильно стукнул его в область, которая у человека скорей всего была бы животом. Платон откашлялся и закатился смехом.

– Он сказал, скомпрометировать? – с истерической интонацией переспросил у Волослава домовой и снова закатился смехом.

– Да, забавный мальчуган! – выдавил Волослав, с усмешкой посмотрев на Кирилла.

Минут пять пришлось успокаивать домового, после чего он пришёл в себя и назидательно пояснил:

– Мы не говорим тебе, дорогой Кирюша, потому что не хотим, чтобы твой мир перевернулся. Хватит с тебя потрясений на сегодня.

– Ты сообразителен, это хорошо. – устало протянул Волослав.

– А если ведьмы, которых вы прогнали захотят закончить начатое и меня…? – спросил Кирилл и с целью яркого продолжения фразы сделал жест пальцем по горлу.

– Не беспокойся, они не тронут тебя только по той причине, что прогнал их именно я. Клава знает, чем чревато вступать со мной конфликт. Ты ведь заметил, что они сбежали?

– Так что… хех… расслабь булки. – весело вставил своё слово Платон.