Петляющая грунтовка занудно огибала каждый бугорок, благодаря чему перед нами открывались всё новые виды природы. Пейзаж был довольно однообразный, но осенние расцветки превратили его в роскошное панно в стиле пэчворк. Лоскуты бурой пахоты перемежались багряными кустами барбариса, еще зеленая трава луговых полян была фоном для четких графичных линий высохших зонтиков соцветий. На холмах темная хвоя сосен изредка взблёскивала золотыми монетками листочков молодых берёз. Рубиново -желтые клёны росли группами, и просто магнитили взгляд. За любованием щедротами осенней палитры мы быстро приехали до места.

Разделились, и занялись каждый своим делом. Работа нелегкая, грязная. День выдался по летнему жаркий. Медленно, но верно заготовка продвигалась, корзина наполнялась. На другом краю поляны мелькало ярко-желтое платье Верены. Хорошо хоть я надела фартук, нарукавники, чтобы сберечь одежду. Корень попался особенно крупный, пришлось долго его обкапывать, но это того стоило. Попыхтев бесполезно минут пять, я не смогла его вытащить, пришлось звать подмогу. Ганс воткнул здоровущие деревянные вилы, из цельного разветвленного стволика дерева, больше похожие на трезубец Посейдона, в стог. Уверенно уцепился довольно крупными ладонями, потянул, покачал, дернул, и…уселся на задницу вместе с огромным, но все – таки обломанным корнём. Я слегка огорчилась, но похвалила парня. Он, не обращая на меня внимания, пристально вглядывался в заросшее полусухим репейником обширное поле.

– Быстрее к телеге, госпожа! Там спрячетесь под ней! Веренку с собой тащите!

–А что…

–Быстрее, быстрее, бегите! Пригнитесь! Заметят!

Оснований не доверять опыту местного населения у меня не было, я ничего не понимая подорвалась. Пробегая мимо Верены молча схватила её за руку, другой подхватила юбки, и мы понеслись, насколько позволяла моя комплекция, к означенному объекту. У быстроногой Верены хватало скорости и дыхания оглядываться, крича мне:

– Там всадники! – Чужие! – Трое! – Приближаются!– Заметили нас! – Скорее в деревню!

– Не могу, всё! Беги одна! Я здесь спрячусь! Судорожно хватая воздух, согнулась, держась за бок. В глазах темно. В голове абсолютная звенящая пустота. Всё, жива буду, худею, тренируюсь.

К опорному пункту со всех ног бежали Отто и Руди, с вилами наперевес. Бесцеремонно загнали меня под телегу, кинули мешки. Я зарылась в них на манер страуса. Выставила один окуляр в дыру. Стал слышен грохот копыт. Подбежал Ганс, схватил свои вилы, тоже встал в круговую оборону. Закричал нам, надсаживая горло:

– Может, обойдется еще, вроде не разбойники! Одеты хорошо. Ну, куды она побёгла, куды!!!

Два всадника закружили вокруг телеги, посвистывая и нагло хохоча, отпускали непристойные шутки о моей не прикрытой маскировкой части тела. Парни выставили свои длинные острые вилы, ощетинились, не давая подъехать ближе. Третий же разбойник, не замедляясь, проскакал мимо, мгновенно догнал Верену, и подхватив её, кинул поперек коня перед собой, как легкое желтое перышко. Резко развернувшись, он подъехал к дружкам.

– Чего возитесь! На кой вам эта толстомясая крестьянка! За эту птичку хозяин не меньше десяти талеров отвалит! Может, женит даже старшего, гы-гы-гы!

– Плетей он тебе отвалит, а не талеров! За то, что благородную девицу от крестьянки отличить не можешь! Пыхтя, кряхтя и отдуваясь, выбралась из укрытия и встала, задрав до отказа шейных позвонков подбородок, постаравшись принять изящную позу.

– Веренка!!! Чего разлеглась, дурища! Быстро привела свою госпожу в порядок!

Ужиком, под руками держащими повод, скользнула Верена с коня, присела сразу, чтобы не ухватил. Кинулась ко мне и принялась стаскивать холщовые нарукавники, отряхнула и расправила длинные расклешенные шелковые синие рукава. Ловко развязала двусторонний серый фартук, стянула его через голову, взлохматив и без того вздыбленные во время бега волосы. Открылось вытертое старое, но все – таки бархатное фиолетовое платье, с серебристой парчовой вставкой посередине. Сняла шейный платок. Во время этого стриптиза трое мужчин крайне неприглядной наружности, незнатные, но в добротной полувоенной одежде, с интересом таращились на всё новые открывающиеся красоты. Тряпочку вуаль с двумя зажимами я достала из зарукавья . Сестра молниеносно нацепила на меня этот атрибут женственности, щелкнув крабиками в стразах и забилась за спины наших ребят. Они и не подумали опустить своё достаточно грозное оружие.