– Нам нет нужды об этом заботиться – в московском стане всего много. Сегодня мы будем обедать в шатрах царя Петра.

В ночь на двадцать седьмое июня шведские войска были приведены в боевую готовность. Карл XII, рассчитывая на внезапность, решил под покровом ночи бесшумно подойти к русскому лагерю и атаковать его. По плану короля пехота должна была овладеть русским лагерем, а конница, двигаясь между редутами, разгромить русскую кавалерию и завладеть пушками. В третьем часу ночи, затемно, в русском лагере услышали тяжелый гул: тысячи солдатских ног и конских копыт сотрясали землю, направляясь в сторону русских. Драгуны Меньшикова проследили их передвижение и предупредили свих об опасности. Шведский король приказал пехоте атаковать русские редуты. Шведам был преподнесен сюрприз: они напоролись на четыре поперечных редута, о существовании которых не предполагали. Русские встретили шведские войска ожесточенным ружейным и артиллерийским огнем. Первый и второй недостроенные редуты пали. Шведская кавалерия смяла русскую конницу генерала Рене. Самого генерала, тяжело раненного в бок, едва спасли от плена. Среди шведов раздались торжествующие возгласы: «Победа!» Однако радость была преждевременной. Не имея поддержки своей артиллерии, шведы несли огромные потери. Петр, зорко следивший за действием неприятельских частей, увидел, что корпус генерала Рооса и кавалерия Шлиппенбаха, не выдержав губительного огня русских, отошли к Яковецкому лесу. Царь приказал Меньшикову с десятью конными полками атаковать эти отряды. Русская конница атаковала и разгромила кавалерию Шлиппенбаха, а русская пехота на плечах бегущих солдат Рооса ворвалась в шведские укрепления под Полтавой и частью уничтожила, частью пленила этот отряд. Было девять часов утра. Петр велел вывести из укрепленного лагеря русскую пехоту, которая теперь стояла в непосредственной близости от главных сил противника. Между пехотными полками расположилась артиллерия, по флангам – кавалерия. Оттянув с передовой шесть драгунских полков, он поставил их в стороне вместе с казаками Скоропадского и велел ожидать указания о вступлении в сражение. Лицо Петра дышало решимостью и отвагой. Круглые, чуть выпуклые глаза его глядели строго и торжественно. Далеко слышался голос царя, когда он остановился возле одного из полков:

– Воины! Вот пришел час, который решит судьбу отечества. Итак, не должны вы помышлять, что сражаетесь за Петра, но за государство, Петру врученное, за род свой, за отечество, православную нашу веру и церковь…

Начался решающий этап битвы. Шведская армия пошла в наступление. Когда шведы подошли на пушечный выстрел, русская артиллерия открыла огонь картечью, на расстоянии в сто шагов раздались залпы пехоты и драгун. Шведская армия несла огромные потери. Заметив в центре русской пехоты серые мундиры и полагая, что это полк новобранцев, Карл XII послал против них свою гвардию, но он ошибся. Удар пришелся по Новгородскому полку. Его первый батальон начал отступать, не выдержав мощного натиска врага. Петр во главе второго батальона пошел в атаку и отбросил шведов. В это время ядро разнесло одну из жердей носилок короля, его посадили на лошадь, которая тут же была убита, затем – на вторую, наконец – на третью. С большим трудом капрал Гиерта на своей лошади вывез Карла в обоз, где ему перевязали рану, открывшуюся из-за многократных падений. Русские полки по сигналу Петра начали общую атаку. Меньшиков повел кавалерию, пошли и казаки Скоропадского.

Василий Вологжанин, сотник в полку Семена Палия, поеживаясь от ноющей боли в сросшей, ранее раздробленной правой лопатки, разминал плечи, ожидая сигнала. Впереди полка батька Семен Палий, враг Мазепы, которого Петр вернул из сибирской ссылки. Помутнели голубые глаза Палия, прибавилось морщин на лице, обвисли пышные усы, совсем белоснежной стала большая борода, отросшая в Сибири. Но он, лихо подбоченившись, сидел на коне, стремясь быстрее, по приказу, ударить по шведам, по мазепинцам, найти своего врага и рассчитаться за все муки. Наконец долгожданный сигнал. Русские драгуны связали шведскую кавалерию боем, а казачьи сотни двинулись вперед к обозу, рубя бегущих шведов. Впереди, по–казачьи пригнувшись к шее, дико гикая мчался седобородый старик. Василий срубил подвернувшегося под руку шведа и скакал, стараясь не отстать от полковника. Вылетев из леса, казаки увидели шатры, кафтаны сердюков, которые грузили сундуки на телеги.