И как раз подоспеешь к следующей.

– А что было дальше? Морские походы? – Я сделал пару шагов и уселся на пустующую койку. – Сухопутная операция на островах? Оккупация Японии?

– Николай погиб, освобождая Порт-Артур. – Иван неуклюже опустился прямо на тумбочку, будто ему вдруг стало тяжело стоять. – Михаила убило снарядом при Цусиме. А Меншиков там лишился обоих сыновей.

– Думаешь, он из-за этого рассердился на его величество? – отозвался я.

– Едва ли. – Иван покачал головой. – Точнее, не только из-за этого. Еще до войны старик сделал изрядную карьеру в министерстве иностранных дел. И буквально бредил чином канцлера.

Канцлер? А вот это уже интересно! Я уже засомневался было, что Иван скажет что-то полезное. Парня явно тянуло на тоску, раздумья и чуть ли не философские вопросы. И я не то чтобы не мог его понять, но все же ждал хоть каких-то фактов о светлейшем князе Меншикове, которому без видимой причины приспичило устроить войнушку в самом центре Петербурга.

Впрочем, неудивительно – после всего, что мы сегодня пережили, его высочество имел полное право сидеть на койке хоть верхом на покойнике, обнимать собственные колени и биться затылком о стену. А он всего-то-навсего решил посмаковать застарелую обиду. То ли на самого себя, то ли на строгого родителя. А может, на весь жестокий и несправедливый мир в целом. Однако стоило мне подбросить нужный вопрос, как беседа тут же свернула в старое русло.

Именно туда, куда нужно.

– Очень похоже на то, что его светлость желал власти. Полномочий второго после его величества лица в государстве, – задумчиво проговорил я. – А не просто чин, который по сути своей является лишь красивым названием министра иностранных дел.

Разумеется, они с императором Александром были в контрах и в конце концов закусились насмерть. Тот тоже не мог не наблюдать за восхождением звезды Отто Бисмарка, возглавлявшего верховный совет Германского рейха аж при трех монархах династии Гогенцоллернов. И наверняка сообразил, что амбициозный князь стремится повторить карьеру немецкого «коллеги», который тоже начинал свой путь в большую политику с должности в одном из прусских министерств.

Зная Александра лично, я ничуть не сомневался, что подобная затея уж точно не вызвала у него восторга. Его величество был далеко не бездарным правителем, умел действовать быстро и принимать решения даже в весьма неоднозначных условиях, но вряд ли хоть кто-то мог бы назвать его прогрессивным монархом.

В моем мире конец девятнадцатого века был насквозь пропитан духом консерватизма. Да и в этом, пожалуй, тоже – а сторонник самодержавия уж точно не станет делиться властью. Даже с самым блестящим и авторитетным из своих министров или членов Государственного совета. Не случайно Александр ненавязчиво оттер в сторону своего великовозрастного тезку Горчакова и в конце концов даже отправил в отставку, хотя тот определенно был еще ого-го.

Конечно же, если не погиб в сегодняшнем бою.

– Полагаю, ты прав, – вздохнул Иван. – Если бы Меншиков хотел получить только чин по первому классу или очередной орден – получил бы. Только у него их и до войны, считай, уже некуда вешать было.

– Не удивлюсь, если его светлость еще и знатный германофил, – усмехнулся я. – Если уж быть канцлером – то исключительно на немецкий манер. Со всей полнотой исполнительной власти и правом назначать и снимать министров по собственному усмотрению.

– Вижу, ты разбираешься в политике.

– Ничуть. Зато я не так уж плохо разбираюсь в людях. – Я пожал плечами. – Меншиков не из тех, кто довольствуется малым. И идти даже на малейшие уступки такому человеку – смерти подобно… Надеюсь, в начале войны его величество не обещал главам родов ничего лишнего?