– Одни воспоминания, да и те забудутся скоро, но моя заслуга в том невелика, твой хваленный богатырь оказался неважнецким, заговорил он, прислушиваясь к тому, что Громовержец говорить будет. Перуну трудно было с ним спорить.

Ничего он в ответ ему не поведал. И решил пока оставить язвительные уколы он при себе.

– Хорошо, что он похваляться особенно не стал, хоть на это у него ума хватило.

– Может ты и с князем самим справишься? – Перун досадовал на то, что

Соловей оказался умнее, чем ему сначала показалось.

– Конечно справлюсь, затем я туда и отправился, только думаю, что с князем немного дольше возиться придется.

А про себя он подумал о том, что негоже было и князя в ту самую яму пихать, повторяться ему было совсем неинтересно.

Но с ним можно было сразиться каким-то иным способом. Мало ли чего еще может придумать Соловей.

Но не мог знать Соловей, что Марена слышала их разговор, слышала все от первого до последнего слова и готова была его растерзать. Она знала, что должна была позаботиться о том, чтобы сыночка своего ненаглядного предупредить, и самый хороший меч, и еще какую хитрость против коварного Соловья припасти.

А оружие это хранилось в специальной кладовой у Перуна. И была это особенная стрела, которая и могла пронзить его. После этого он и существовать бы перестал совсем.

Перун и сам собирался ею однажды воспользоваться, но не теперь, а позднее.

Пока он ему еще живым был необходим. Пока они говорили о делах, она пробралась в кладовую, предварительно усыпив змея, который ее и охранял, и как только она произнесла заклятие, дверь отворилась, стрела оказалась у нее в руке. Когда змей пробудился, он был уверен в том, что только на минутку закрыл глаза. Он порадовался тому, что никто этого не заметил. Замок висел на двери кладовой. Он не стал проверять его содержимое, полагая, что все осталось на своих местах. Именно это и было нужно Марене. С чистой совестью она отправилась на

Землю из Сварога. И Соловей и догадаться не смог бы никогда, какое оружие она против него припасла. Исчезновения Марены никто не заметил. Она уходила и приходила, когда хотела, и была легка, как птица, уследить за ней никто бы не смог, если бы и захотел.

Марена знала, что сын ее занят одним – поисками богатыря. Он даже и не подозревает о том, что его самого ждет такая же опасность. Она пока решила не вмешиваться, но беду решила предотвратить как можно скорее.

Она появилась перед ним и сообщила, что его поджидает страшная беда.

– Только кажется, что Перун тебя в покое оставил, но на самом деле это совсем не так, – завила она.

Славен смотрел на нее и не мог понять, почему его мать так перепугана. Уж она точно была не из робкого десятка. Видно происходило что-то очень серьезное.

– Ты найдешь своего богатыря, но не он интересует Перуна, а ты сам, вот и готовься к сражению. Но тебе его не одолеть, – вдруг выпалила она и взглянула на своего сына. Ей казалось, что ее слова его совсем не испугали, и она могла бы порадоваться, хотя что-то такое странное между ними происходило, необъяснимое.

– Не одолеть без чего? – спросил он сердито.

Он был уверен, что у нее есть какая-то тайна на этот случай.

– Не одолеть вот без этой стрелы, – быстро показала она на свой трофей, с таким трудом ей для него раздобытый, а с ним можешь смело в этот поединок выходить.

– Но если я выйду на поединок, то еще больше нашего Перуна разгневать смогу, – размышлял он о том, о чем она ему поведала.

– У тебя нет другого выхода, – говорила она, и Славен понимал, что мать его, как и всегда и на этот раз оказалась права.