Поблагодарив птицу за помощь, он вернулся к костру, щурясь: глаз не сразу возвращал человеческое зрение. Ответно махнув крылом, коршун скрылся за скалой. Ведун потянулся ложкой к котелку, несколько крупинок гречки зацепились за её край. Дунув, острожно попробовал. Каша подошла. Приподнявшись, старик снял котелок. Завернув в серую свиту[10], чтобы не остыла, уселся, поджидая гостей.

На этот раз путники не скрывались, и их приближение Воинко услышал загодя. Захрустели камни под обуткой, зашуршали ветки кустов черёмухи, и на полянку вывалились старик с Гором. Над плечом Гория покачивалась морда жеребца. Трудень пытался ухватить губами складку плаща. Парень нехотя отпихивал нахальную морду плечом.

– Здрав будь, Светлый.

– И ты здрав, Гор. Давненько тебя жду.

– Так всему своё время.

– Каков пострел!

Смущённый Гор отпустил коня, и тот уткнулся мордой в сочный травостой. Воинко протянул юноше берестяное ведёрко:

– Пока каша не остыла, сбегай к ручью – он вот там, вниз по ворге.

Кивнув, Горий заторопился тропинкой вниз.

Подкинул сухие ветки в костерок, Воинко повернулся к Несмеяну:

– Значит, шли за вами.

Несмеян не удивился осведомлённости волхва, они давно знали друг друга, и Воинко не в первый раз демонстрировал необычные способности. Кивнув, Несмеян покосился на заросли:

– Шли.

– Думаешь, следили за вами из деревни?

– Нет, – дед почесал переносицу. – Скорей всего, сидели на тропе в засаде. Похоже, знают примерное направление на капище.

– Я так и думал. К нашему счастью, они считают, что светлое место находится на той стороне хребта. Там и ищут.

– Ну и нехай ищут.

– Опасаюсь я князя. Злой, умный. Попы ему голову заморочили. После пропажи двух своих людей, как бы дружину сюда не перебросил. На наши сёла с огнём не пришёл…

Несмеян повесил голову:

– Это он может. Мы, тудымо-сюдымо, посопротивляемся, но супротив его наемников не устоим.

– Уходить придётся. Навстречу солнцу, на восток. В Асгард, на Иртыше который. Там наши, одноверцы. Помогут на первых порах.

– Многие не захотят. Не верят, что наш князь на своих же, русичей, войной пойдёт.

– Надо убедить.

– Легко сказать… Может, ты сам по сёлам пройдёшь, с людьми поговоришь? Тебя уважают, послушают.

– Может, и пройду. На Купало собираюсь с отроком в Коломны, пусть попрыгает с девушкой своей через костёр очистительный, да и сыромять в город пора доставить. Кузьма ждёт материала, говорит, не хватает. Что-то последнее время дружина княжеская упряжь только и заказывает. Не к добру это. – Он помолчал, что-то обдумывая, и будто с плеч упала тягомотина. – Ну, ладно, то дела следующие.

– Добро, – отозвался Несмеян. – Заходи, родичи рады будут. Волхва-то нашего нет теперь.

По тропинке с полным ведром родниковой воды поднимался улыбающийся Горий. Мокрые пшеничного цвета космы облепили высокий лоб – парень уже умылся. Старики потянулись личными кружками к ведру. Зачерпнув, напились. Горий полил на руки сначала ведуну, потом деду. Оставшуюся в ведре воду отставил для Трудня. Тот потянулся к берестяной посудине. Гор легко оттолкнул коня:

– Ну тебя, не остыл ишшо.

Светлая ночь опустилась на уральскую землю. Размытые вечерние тени обрели чёткость, резкость. Из низины следом за отроком прилетел гнус. Выбрав полено посырей, Несменян кинул в огонь – дым немного отгонит ненасытную тварь. Ведун достал из небольшого мешка с перевязью на горле ржаной каравай:

– Ну, гости, пора и отужинать, чем Бог послал, – он отхватил от каравая три щедрых куска. Раздал. Ложка, полная горячей каши, перевернулась над тарелкой, протянутой Гором. – Завтра на хуторе я вас по-настоящему попотчую. У меня на льду хариус и таймени. И десяток крохалей припасён – на озере в силки попались. Но сначала баньку истоплю.