– Врачу? Вот это уже совсем интересно.

– Ну да. Официально считается, что медик обследует больного и назначает лечение – если болезнь не смертельна. Однако на самом деле, если в ходе обследования действительно выявляется какое-то заболевание, больного тут же расстреливают!

Два месяца назад казнили моего близкого друга. У него был гастрит. Кто-то заметил его приступ и донёс. Его арестовали для обследования. А потом родителям сообщили, что Минт погиб во время подавления какого-то бунта в дальней провинции. Так всегда и бывает.

– Арестовали для обследования, – повторил Сурован. – Большего бреда я никогда не слышал.

– Кстати, чем им гастрит-то не угодил? – поинтересовался Дэрэлл. – Это ж вовсе не смертельно.

– А вдруг бы его прихватило во время боевых действий, – ответил Лэрд.

– Так не набирали бы в армию больных, – возразил Сурован.

– У нас военнообязанные – все до единого мужчины, – сообщил технарь.

– Скажи, а много у вас осталось больных, которых еще не раскрыли и не казнили?

Лэрд молчал, взирая на короля с явным ужасом.

– Давай, говори! – потребовал Сурован. – Не думаешь же ты, что я при первой же возможности побегу доносить Дэстеру.

– Немало, – решился-таки ответить тот. – Существует подпольная торговля лекарственными травяными сборами, которые позволяют нам хоть как-то подлечиваться. Поэтому больные-то знают друг друга.

– Значит, ты тоже из их числа?

– Да. Вернее, был. Дэрэлл излечил меня.

– Кажется, я понял твою идею, – произнёс Сурован, выразительно посмотрев на брата. Потом снова обратился к технарю: – А чем болел ты?

– Вот у него-то действительно имелись серьезные проблемы – сердце было просто в крайне плохом состоянии, – ответил за того принц.

– Ясно. Лэрд, скажи, как относятся к Дэстеру больные, их родственники и родственники расстрелянных?

– Ненавидят. И ужасно боятся. Впрочем, боятся его все.

– Значит, вы так и собираетесь сидеть и ждать, пока вас всех перебьют, как вредных насекомых?

– А что нам остается? Бунты подавляются крайне жестоко. Казнят не только самих бунтовщиков, но и их семьи.

– Ладно, ты можешь идти.

Лэрд сделал несколько шагов в направлении выхода, но потом развернулся и замер в нерешительности.

– Хочешь что-то сказать? – спросил Сурован, видя, что технарь мнется.

– Хм… Я хотел… Как к тебе обращаться?

– Мое имя Сурован.

– Знаю. Но понятия не имею, как было принято обращаться к королю во времена твоего правления.

– Интересно, а как принято обращаться к Дэстеру?

– Величайший, могущественнейший и мудрейший Правитель всех земель, первый король свободной Валлеи.

– Вот это да! Не слишком ли длинно? – усмехнулся Сурован.

– Кажется, у этого психопата ещё и мания величия! – добавил Дэрэлл, не в силах сдержать смеха.

– А меня называли просто Сурованом, – произнес король с улыбкой, но тоном истинного повелителя.

– Значит, можно обращаться только по имени? – решил всё-таки уточнить технарь.

– Мне такой хвост идиотских перечислений уж точно не нужен, – король тоже рассмеялся.

– Как скажешь. Сурован, насколько я понимаю, вы замышляете войну с целью вернуть Валлею под магическое правление. Но если ты снова станешь у власти, что ждёт нас, технарей? Казни и репрессии? Или мы всё же можем надеяться на менее мрачное будущее?

– Дэстера и предателей-магов я, безусловно, казню! – из взгляда короля вмиг исчезло всякое веселье, он стал суровым и холодным.

– Да я не о Дэстере и его окружении. Меня интересует судьба простых людей.

– Думаю, с ними мы сумеем договориться. К какому-то консенсусу обязательно придём. Хотя пока я ещё и не знаю, как именно всё будет выглядеть. Но репрессий больше не будет. И на Восток к хищным монстрам вас тоже не вышлю. Правда, техникой вам всё-таки пожертвовать придётся.