Над его кроватью стояли жена и мама. А в стороне, хихикала Далия.

– Я вас тоже люблю – прошептал он, не открывая глаз и улыбаясь – всех, оптом и в розницу.

– Ужинать будешь? – всё ещё виноватым голосом спросила Ленария.

– Естесственно – протянул он.

– Тогда поднимайся, мы ждём тебя в столовой – ответила мама.

И Витор остался один. Он быстро принял душ, растёрся, оделся и вошёл в столовую.

За столом сидели все трое. Ужин слуги ещё не подавали.

Ленария поднялась и подошла – Вить, мама меня простила, а ты?

– Ну, значит и я – чмокнул он её в губы и, наклонившись к уху, прошептал – в следующий раз выпорю.

Та присела перед ним в глубоком реверансе, склоняя голову в знак подчинения. А мысленно произнесла – это, как получится – и глаза её заискрились озорством.

И так – за ужином начала говорить мама, окружив стол непроницаемым для звуков куполом – Гергий сказал, что скоро мы с отцом уйдём на Землю. Я ухожу уже на той недели, готовить документы для Лизарии и Далии. Рожать они будут там, под моим присмотром. А пока, Вера организует на земле частную клинику, и не в нашем захолустье, замахнулась на северную столицу. Ездила в Москву, а приехав, скривилась вся, так ей, там, не понравилось. Вот Питер, это настоящая столица. Ну, так она говорит. Мне, так и наш город столица. Тихо, уютно. Но Вере размах нужен.

– Блин – подскочил Витор – я сейчас – и вылетел из столовой. Через минуту вернулся и положил на стол кипу бумаг – вот, подписал все прошения Валентина. Пусть женятся. А там, посмотрим.

– Отдам – подвинула к себе листки мать – позови Паладию, обрадую.

Витор кивнул стоящей у дверей Ориане и та подошла. Мама сняла купол.

– Вызови Паладию, знаешь, кто это?

– Да, Ваше Величество – склонила она голову и тут же просительно посмотрела на Ленарию.

– Говори – разрешила королева.

– Ваше Величество, я хотела бы попросить разрешение… э-ээ… ну, что бы мужа сюда привести и детей. Дети взрослые, не маги, а тут школы для обычных людей, наукам учат и всему… разному… и под приглядом моим будут. А то я, всё время, то на войне, то… тоже, на войне. А здесь нас десять, мы меняемся…

– Муж маг?

– Нет, он барон Кистен. Своего баронства ему не видать, не маг, да и сын у старого барона, младший… Мы думали, дети наши будут магами…

– И не срослось – усмехнулся Витор – да ещё и с императрицей повздорила – добавил он.

– Иди, баронесса – ответила Ленария – твоё баронство на самом берегу ледяного моря, замок, насколько мне известно, там есть и крепость сторожевая. Это земли графа Павера. Скажи секретарю, бумаги оформит. Дарую, владей. Людей сама наберёшь, безлюдные те места. В общем, осмотришься и подойдёшь, чем смогу, тем помогу. Даю три дня на все твои семейные дела. Раз уж ты клятву у короля вырвала и теперь одна из приближённых к нам людей.

Ориана повалилась на колени.

– Стоп – поднялась со стула Ленария – ещё раз так сделаешь, пойдёшь конюшни чистить, пожизненно. Запомни, никогда, ни перед кем не сгибай коленей, даже перед богами. Ты человек, а это звучит гордо.

Витор, аж закашлялся от этих слов – бедный Горький, наверное, в гробу перевернулся.

Мама тоже, еле сдержала улыбку. А Далия ничего не поняла, кроме того, что человек, это звучит гордо. Но в чём гордость..? В том, что гадит, где можно и нельзя. Или в том, что с упоением уничтожает себе подобных, забыв о том, что он «звучит гордо». Это её не озаботило, да и не тронуло. Потому, и замарачиваться этим не стала. Ей хорошо, она носит ребёнка от любимого мужчины, она счастлива, а там, хоть трава не расти.

Паладия прошла к столу, огляделась и бухнулась на свободный стул – привет ма – улыбнулась она свекрови – привет Ленка, привет Дашка и тебе привет Витя – поприветствовала она по русски родственников – блин, устала. Промышленников, сейчас, еле выпроводила. То им нужно то, то это. Но в основном, конечно, денег. Вернее, льготные кредиты. У нашего казначея слишком-то не забалуешь. Чем богаче человек, тем процент выше. И только за моей подписью соглашается снизить процентную ставку. А не могу же я каждому просителю подписывать прошения о льготном кредите. Так и разориться недолго.