Утром выяснилось, что составить договор на поставку провиантов семье Ллоранов не представляется возможным. И Натан, и глава дома были грамотными, и знакомыми с азами делопроизводства, но написанное одним было совершенно не понятно другому и наоборот, а заниматься топорным толмачеством не было ни времени, ни желания ни у кого. При том, что надо бы как-то передавать все эти договорённости кому-то, кто будет заниматься поставками продовольствия из Мэдвика в Мейертоль. Зашедшие в тупик переговоры спасла Лина. Попросив у меня добрую пригоршню «шоколадных орешков», она тут же выменяла на них соломенную куклу хозяйской внучки в тряпичном платьице, спрятав в неё разломанную надвое медную монету. Кукла, сшитая явно кем-то из домочадцев, а потому уникальной наружности, поможет продавцу из семьи фермера опознать представителя семьи Ллоран, а секретная монета внутри послужит своеобразным паролем и поможет избежать обмана со стороны возможных проходимцев, если кто-то ошибётся лавкой. Не вдаваясь в подробности, девушка пояснила, что подсмотрела этот трюк ещё когда сопровождала в странствиях отца. «В таких случаях, если одна из сторон не вызывает доверия, то призывают в гаранты третью сторону, а два благочестивых человека могут обойтись и подручными средствами». Именно так она залихватски и сказала, явно цитируя чьи-то слова, на том мы и порешили. Договариваться о цене придётся каждый раз заново, но это и к лучшему.

Остаток времени до обеда Натан и Лина намораживали лёд на стены одного из чуланов. Его содержимое уже было нами выкуплено по случаю и размещено в наших пространственных хранилищах вместе с мешками «как его там корнеплода». Удивительно, но холодец пришёлся всем по вкусу, не смотря на его неоднозначную репутацию у меня дома. В смысле на домене. Один из лидеров кулинарного антирейтинга, как-никак. Иные его предлагали, как безалкогольный тест на русскость использовать. Наряду с «селёдкой под шубой». Его рецепт я так же знал, но похожее блюдо со слегка иными ингредиентами уже было на обеденном столе передо мной и Мяо даже успела выпросить его рецепт у хозяйки дома. Для того что бы дооборудовать незамысловатую холодильно-морозильную камеру ушло ещё некоторое время после обеда и какое-то количество энергокристаллов, которые были зачтены в часть оплаты за приобретённые продукты. Натан стал счастливым обладателем охапки каких-то там рыбин, которые были каждая с хорошее полено в обхвате и которых не знали ни в Мейертоле, ни на родном домене Натана. Мне её вид также ничего не говорил. Так же в ту копилку пошли ещё три корзинки рыбин поменьше. Были ли это угри коротышки или же мойвы переростки я даже гадать не стал. Там же были с десяток бочек разносолов, включая в том числе и рыбные. Количество и разновидности мяса, овощей и фруктов, которые перекочевали из закромов в пространственное хранилища начинающего дельца я даже не стал считать. Всё что хозяин планировал на продажу за ярмарочную неделю ушло за одну сделку в одни руки.

Путь до города был не то, чтобы близким, а плутать по переполненным улицам незнакомого города в поисках нужного постоялого двора ночь на пролёт никто из нас почему-то не хотел. Остаток дня Натан беседовал о том, какими ещё продуктами можно разжиться на этом домене договариваясь попутно о содержании будущих поставок, а я учил невесток готовить зелья восполняя за одно и свои запасы. Мне уже довелось побывать на нескольких свадьбах, в том числе в сельской глубинке, и кто кому приходится в большой семье я более-менее представлял. Вспоминать тут как мы шли по лесу, а вышли в село в разгар аутентичной свадьбы я, пожалуй, не буду. Небольшая группа туристов, наш вожатый тура потерял тропу и вот мы уже посреди празднества. Было ли это древнее село или кто-то так пытался возрождать старые традиции, вместе с тем селом за одно, я сказать не могу. Но спор о том, кто кем кому приходится в большой семье между одним из наших и распорядителем свадьбы частично помню. Свадьба та была знатной. Но не чинами гостей и виновников торжества, а тем, что на ней соблюли все мыслимые традиции и гуляли две недели, а потом ещё несколько дней разъезжались. Нас, естественно, с неё никто не отпустил, а мы и не сильно тогда сопротивлялись. Я тогда в третий класс чуть на линейку не опоздал. Но было весело.