Так прошел практически месяц. И подходил день, когда нужно было идти в город. Я нервничала. Как я останусь с малышкой на хозяйстве? И вроде освоилась и всему научилась. Но все равно настолько привыкла к матушке Василине, что даже и не представляла, как я несколько дней проживу без нее. Старушка же развила невиданную деятельность. Перебрала сундуки, что-то там искала, разбирала, перекладывала. Я предложила помощь, но энергичная старушка отказалась. Собиралась она несколько дней, а потом вдруг ей стало плохо. Резко, неожиданно и очень пугающе.

– Ты должна пойти в город вместо меня, – проскрежетала старушка.

– А это не подождет? В чем срочность? – я еле сдерживала слезы. За день женщина словно уменьшилась еще сильнее. Хотя куда больше-то?

– Я обещала, что приду к этому времени. А обещания нужно выполнять, – погрозила мне пальцем старуха.

– Не подохнут твои старухи без отвара от подагры! – ворчал Кеша, расхаживая кругами около постели матушки. - Да и эти прыщавые недоразумения тоже перебьются! Меньше сладостей трескать будут, и не надо будет мази у тебя покупать.

– Если они перестанут покупать мази и настойки, то на что я буду покупать тебе мясо и молоко? – резонно заметила матушка Василина.

– Я могу и без этого прожить какое-то время, – смилостивился котяра. Вообще он невероятно переживал, но даже свой страх прятал за ворчанием.

– Вам троим надо отправиться в город, – настаивала женщина.

– Но почему всем? – настаивал Кеша. – Почему?

– Ты покажешь дорогу, а малышка мне здесь будет обузой, – сурово проговорила женщина.

– Я умываю лапы! – кошачий демоняка раздраженно фыркнул и демонстративно пошел на улицу.

– Слушайся Кешу, он плохого не посоветует. Я доверяла ему как себе, – наставляла меня матушка.

– Хорошо. А как быть с малышкой? – волчонок, почувствовав, а может, услышав, что про нее говорят, заглянула в дверь. А может, вредный котяра и ее донял уже, что она сбежала с веранды.

– Скажешь в городе, что нашла ее на опушке и решила отвести в город. Если в городе найдуться ее родные, оставишь ее им. Она обернется человеком, как только почувствует себя полностью в безопасности. Или если очень захочет этого. Будь настороже и никому не доверяй. Помнишь все, что я тебе рассказывала?

– Конечно помню. Но вы так говорите, словно прощаетесь, – слова матушки Василины насторожили меня.

– Все может случиться. И ты должна помнить все, иначе пропадешь.

– Что вы задумали? – догадки мелькали у меня в голове, но я боялась поверить в них.

– Все, что я задумал, я исполню. Пришло время, – тихо прошептала старушка. – Ты все чувствуешь. И прошу: не держи зла на меня.

– О чем вы? – я напряглась.

– Ни о чем. Просто запомни мои слова, – и матушка с силой сжала мою руку. – Все ответы найдешь в Книге Теней, – напомнила мне женщина.

– Кожаная, я есть хочу! – раздалось на всю комнату недовольное ворчание Кеши. Когда он вошел в комнату, никто не заметил.

Я засуетилась и быстро приготовила пирог с брусникой по рецепту матушки Василины. Похлебка была уже к этому времени готова, а куропатка, что попала в силки, была зажарена.

Мы поужинали, пересмотрели сумки, приготовленные к завтрашнему путешествию, и легли спать. На душе было тревожно, и малышка всю ночь прижималась ко мне. Иногда жалобно всхлипывала, и я пыталась утешить волчонка. Маленькая, она тоже чувствовала грядущие перемены. Спала я урывками, но даже в эти беспокойные провалы в сон мне снились волки. Те самые, что были в пещере. Словно они искали меня. И я тоже просыпалась в холодном поту, прижимаясь к горячему мохнатому боку.

Утром чувствовала себя словно и не спала вовсе, но собрала волю в кулак, позавтракала сама и накормила всех. Закинула за спину заплечный мешок, что собирала матушка Василина. Спереди повесила второй, с провиантом и сменной одеждой. И, поцеловав старушку, с тяжелым сердцем выдвинулась в дорогу.