– Иногда… – сказал кузнец, – я вижу картины… слова и их значения, – Харальд непонимающе нахмурился, – ну, например корабль… драккар, на котором мы пришли в крепость, называется Скидбладнир, но знать этого раньше я не мог точно…

– Генетическая память, это следы воздействия на твой организм вакцины, – кивнул викинг, – это поможет тебе быстрее стать одним из нас…

– Но почему викинги, почему далекие северяне? Почему не русичи, не потомки Ермака, не татары, наконец?.. – Миха потер лоб, словно вспоминая.

– А ты спроси у людей, когда-то создавших Раумсдаль, дверг. А еще спроси у вещих Норн и мудрых Асов, – усмехнулся Харальд, – идем, мы засиделись, – он потушил окурок о подошву ботинка и убрал в карман, – я обещал показать тебе кузню.

Кузня, она же машинный цех невероятной длины, полого уходящий в глубину холма, была пустынна и холодна. Темный узкий зал, освещенный редкими светильниками высоко под потолком, был заставлен громоздкими силуэтами станков и приборов. Харальд провел подземника внутрь, щелкнул на рубильнике, добавляя ламп, и подошел, озираясь, как и сам Миха. В помещении, как по большей части и во всем борге, не было ни одного окна.

– Я и сам-то здесь нечасто бываю, – в хлынувшем на цех свете кузнец наконец-то рассмотрел его внимательно, – в основном у нас тут умельцы возятся, да несколько трэлей особо сноровистых.

Очень неплохо, подумал Миха, медленно обходя зал. С мощностями Убежища, даже самого захудалого, конечно не сравнить, но для группы отчаянных гражданских, ушедших на север и умудрившихся накопить такой вот потенциал… Наверняка, не один окрестный завод в тяжелые дни войны пережил их визит.

Токарные станки, фрезеровочные, несколько горнов, старинный электрический молот, пилы, сверлильные установки. Несколько станков для литья бронзы и латуни, сварочные аппараты, резаки. Действительно, неплохо. Размещенный на стене более мелкий инструмент тоже впечатлял немалым разнообразием. Миха почувствовал легкий укол из прошлого, не больше, когда взгляд коснулся разнообразных молотов, расставленных у горна, и развешанных вдоль стены толстых кузнечных фартуков.

– Тут цех громкой и громоздкой работы, – Харальд обвел рукой станки, – любая ковка, клепка, варка и так далее, дальше места для чего-то поспокойнее. Например, вот тут Орм всем нам шьет обувь, – Миха осмотрел рабочее место сапожника и невольно бросил взгляд на собственные ботинки, немедленно перехваченный Харальдом, – да, да, и эти тоже его работы, как почти все в борге. Тут у нас склады: железо, дерево, пластик, уголь… Тут, как видишь, рабочие позиции для починки транспортов, а вот сюда для капитального ремонта при желании можно затащить даже дракку. В общем, если честно, тебе лучше с Бьёрном пообщаться, он у нас тут за старшего, а я-то толком и не знаю ничего. Тут вот он ювелирными вещами занимается, фибулы для плащей и рубах кует, амулеты… А по мощностям? Ну, ножи, саксы, мечи тут делают, любые инструменты, тут вот патроны для охотничьих калибров, дробь… Потом сам разберешься.

Миха остановился у холодного и погруженного в темноту горна, заглянул в вентиляционную вытяжку, чей хвост убегал в потолок. Потрогал пальцем золу, поднес к лицу, понюхал. Харальд с интересом наблюдал за его действиями.

– А мечи вам кто делал? – он кивнул в сторону оружия.

– Это старые вещи, едва ли не все они были сделаны Рёгином кузнецом, еще зим шестьдесят назад.

– Я видел его в доме?

– Он у Одина…

Миха вопросительно поднял бровь.

– Он погиб, – пояснил Харальд, – пал в битве с альвами девять зим назад и отправился в чертоги Вальхаллы пировать с Отцом Воинов в ожидании последней битвы Богов и Людей.