Батлер продолжал смотреть с отчетливым вопросом во взгляде, и Жозефина наконец сказала.

– А ты не думаешь, что я просто хочу побыть одна? – она сделала паузу, ожидая реакции, но её не последовало. – У тебя есть твоя конура на последнем этаже, а я как спящая царевна только и жду каждый вечер, придёшь ты или нет.

Рон поднял бровь.

– Что? – продолжила она, так и не дождавшись другой реакции.

– Жозефина, – проговорил Батлер медленно. – Ты, конечно, можешь не желать моего общества. В этом случае тебе нужно позвонить мне и сказать, чтобы я не приходил и остался в своей конуре.

Некоторое время они просто смотрели друг на друга, а потом Жозефина снова обернулась к окну и тихо сказала:

– Извини.

Рон будто бы не заметил её слов.

– Ты можешь не желать моего общества, но, честно говоря, на тебя это не очень похоже. И я хотел бы думать, что виной этому странному поведению не Гарднер.

Жозефина дёрнулась и резко развернулась.

– Да пошёл ты… Рон. Есть в этой жизни что-то, что может быть важнее твоей ревности?

– Я всё ещё не понимаю.

Рон остался стоять неподвижно, хоть оба они и понимали прекрасно, как давит сейчас эта близость на Жозефину.

Та молчала секунду, а потом выдохнула:

– Дэвид Торанс.

Батлер нахмурился, но не шевельнулся.

– Дэвид Торанс, председатель совета директоров корпорации «Arrogant». Застрелен в космопорту 16 апреля 617 года.

– Возможно. И что?

– Боже, Рон, только не делай вид, что ничего не знаешь об этом. Его имя было в том архиве.

Рон помрачнел ещё сильнее, но так ничего и не сказал.

Жозефина нахмурилась, внимательнее вглядываясь в его лицо.

– Рон…. Ты что, правда не понимаешь?

Рон покачал головой.

Жозефина резко выдохнула.

– Это муж моей сестры, Рон. Муж Люсии Арманд Торанс. Вторая пуля попала в неё.

Лицо Батлера дрогнуло. Он медленно отступил на шаг назад.

– Неужели начинаешь вспоминать? – выдохнула Жозефина ядовито.

Рон сложил руки на груди и, наклонив голову, помассировал пальцами одной руки закрытые глаза.

– Может быть.

Он снова поднял взгляд на Жозефину.

Жозефина долго молчала.

– Помнишь, как ты попросил…. «Просто скажи мне, что это неправда».

Лицо Батлера дрогнуло.

– А ты поверишь мне?

Жозефина тоже скрестила руки на груди.

– Ты знаешь – только если это будет правда.

Рон покачал головой.

– Что теперь?

– Ты даже не…

– Не попытаюсь оправдаться?

Рон внимательно смотрел на неё.

– Это было, Жозефина. Я отдал приказ. Такой же – как все другие приказы. Я не стану говорить, что жалею. Ты сама не поверишь в ложь.

– Скажи… Скажи, что не знал, что он…

– Я не буду оправдываться, Жозефина.

Оба замолчали. Жозефина тоже прикрыла глаза и отвернулась.

– Ты снова уйдёшь? – спросил Рон, и Жозефине показалось, что это говорит какой-то другой, совсем незнакомый ей человек.

Она открыла глаза и заглянула в лицо Батлера, будто постаревшее на несколько лет за эту пару минут.

Жозефина снова закрыла глаза и шагнула вперёд, чтобы опустить руки ему на плечи.

– Нет… – выдохнула она, утыкаясь носом в шею Рону.

Прошла секунда, и сильные руки уже сжали её тело до боли. Какое-то время они стояли молча. Рон стискивал её изо всех сил, и Жозефина, будто становясь продолжением этого безумия, с такой же яростью сжимала его плечи.

– Мой отец, – прошептала Жозефина наконец.

– Мне жаль.

На сей раз голос Рона был знакомым, и Жозефина знала, что в этих словах нет лжи. Жозефина чуть подняла голову, заглядывая Батлеру в глаза.

– Я хочу, чтобы Люси никогда, ни при каких обстоятельствах об этом не узнала.

Рон кивнул и сам вжался лицом в её плечо. Потом поднял голову и поймал её взгляд.

– Я не знаю, поможет ли это… Но прочитай папку целиком.