Подходит турист к Иордану. «Разве ж это река? Так, речушка какая-то, ничем не приметная. Не то, что Волга или Днепр». С насмешливой улыбкой смотрит он на людей, приехавших сюда специально, чтобы покреститься в водах, в которых когда-то Йоханан окунал Иешуа. «Думают, наверное, что река волшебная. Я-то знаю, что она впадает в Мертвое море».

Идет он дальше по израильской саванне, временами пробирается через лесные заросли. «Не леса, а какие-то кустарники». Не слышит он пения птиц, не чувствует запаха травы. Лишь одно единственное желание убежать отсюда. На всем продолжении пути за ним следует солнце и тянется горная цепь, словно пытаясь закрыть от него цель путешествия. Он задумывается, шаг становится медленней. Прибрежная равнина. Размышления его прерываются, когда он видит уходящее за горизонт огромное красное солнце. Там небо сливается с морем. Глаза его изучают эту необъяснимую красоту, и он на миг забывает обо всем.

Дальше на его пути Кинерет – Тивериадское озеро. Если смотреть сверху, оно подобно огромной небесной чаше. Красиво, ничего не скажешь. Но летом находиться в этой низине невозможно – душно. В древние времена, наверное, все было по-другому. Иначе понять не могу, как здесь жили и творили историю герои Библии…

Голанские высоты. «Гулять по ним в одиночку нельзя. Только с экскурсией и хорошей охраной. Еще как бы на минные поля не забрести. Нет, такой красоты без свободы мне не надо! Я ухожу, с меня достаточно. Скоротаю лучше отпущенный мне век в своем краю… Там я больше смогу принести пользы. Не по душе мне здешняя флора. И, в конце концов, сколько еще Твоих сыновей осталось там, в далеких странах. Ничего, живут нормально… Ну, понимаешь, для меня здесь все чужое. Никогда не пойму прелести раскаленного на солнце камня».

Восток. Духота. Каменистая почва под ногами и горячая пыль в воздухе пытаются остановить его. Но он сердится еще больше: «При чем здесь я, северный человек! Каким ветром занесло меня сюда? Я вспомню дорогу домой! Вперед!» Туда, где прохладней, просторней, родней, туда, где он снова будет таким, как прежде. Ведь все еще можно изменить, вернуть былое! Он слышит уже родные напевы, видит уже любимый край.

Поглощенный мыслями, забредает странник в дикую северную степь на самой границе с Ливаном. Все молчит вокруг. Лишь ветер пригибает к земле траву и мешает идти вперед. Неуютно. Суровый и незнакомый пейзаж пугает. Солнце ушло за горизонт, кругом ни души.

Человек трогает свое шершавое обгоревшее лицо и признается себе, что никогда не сможет стать прежним. Солнце уже поставило на нем свою печать! И если он уйдет отсюда, ему все равно не будет покоя. «Ну что же мне делать, что?» Он падает на неродную землю и рыдает. Странник чувствует, как она принимает его слезы, его страдания. Она шепчет ему о том, как долго ждала его.

Где-то мелькает тень Иакова, борющегося с Богом на границе обетованной земли. Что хотел получить он, возвратившись после долгих скитаний на свою родину? «Не то же ли самое, что ищу я?» Странник слышит несмелые шаги Руфи, идущей по каменистой почве навстречу неизвестности. «Что чувствовала она? Не то же ли самое, что я?» Видит он одинокую фигуру на горизонте, с неуверенностью смотрящую на лежащую перед ней незнакомую землю и слышит твердый сильный голос, от которого вздрагивают горы и редкие деревья вскидывают свои кроны: «Авраам, тебе и потомству твоему отдам Я землю сию!»

Наступает долгожданная прохлада. Природа оживает. Слышится ароматный запах травы. Ветер! Совсем не тот, что так долго преследовал его – не ветер пустыни! Человек понимает, что лежит на своей земле. На той самой, которую он искал всю жизнь. Он готов обрабатывать камни до тех пор, пока на них не вырастут цветы. Теперь странник знает, куда лежит его путь – назад, навстречу солнцу! Он пройдет до конца. Ему не страшно: в тысячный раз мощный загар покрыл его тело. Какое-то родное теплое чувство наполняет все его существо. Кто-то протягивает к нему свои опаленные солнцем руки! Странник поднимает голову и видит Его…