Лаваред подсмеивался над этим, возвращаясь со своими спутниками на пароход. Но в то время, как пароход собирался отчалить, случилось нечто, обеспокоившее Лавареда и заставившее его забыть об индульгенции.

Какой-то экипаж на больших колесах мчался с неимоверной быстротой; в нем сидел господин с безумным взглядом, с растерянным видом, с растрепанными волосами. Его можно было принять за сумасшедшего.

Это был Буврейль.

Он выскочил из экипажа, бросился на трап и в одно мгновение очутился на палубе, крича:

– Капитан!.. Где командир?

– Командир еще на берегу, – сказал матрос. – Он предъявляет бумаги для подписи. Мы отчалим, как только он вернется.

– Мне надо поговорить с кем-нибудь из начальства!

– Вот помощник капитана, обратитесь к нему.

Лаваред в это время разговаривал с этим помощником.

– Это мой сумасшедший, – сказал он тихо.

– Как! Он и сюда добрался!..

Буврейль, подойдя к помощнику и не видя Лавареда, сказал:

– Милостивый государь, я Буврейль!

Тот засмеялся ему в лицо:

– Знаем, знаем, господин Буврейль давно едет с нами из Бордо.

– В каюте номер десять?

– Конечно, ведь это его собственная.

– Это уже слишком! Каюта моя, и я Буврейль из Парижа!..

– В таком случае, кто же он, этот пассажир? – спросил насмешливо помощник.

– Почем я знаю!

– Может быть, Лаваред?

Буврейль вскочил. В этот момент он имел действительно вид сумасшедшего.

– Лаваред! – воскликнул он. – Этот разбойник… он опять здесь!.. Караул!!.

Его надо было успокоить. Два матроса крепко держали его за руки.

– У меня есть документы! – рычал он.

Офицер обратился к Лавареду и к сбежавшимся на шум другим пассажирам, среди которых был сэр Мирлитон с дочерью.

– С ним припадок. Я велю ему сделать душ.

– Нет, – вступился Лаваред, – позвольте мне поговорить с ним.

– Как вам угодно. Но лучше было бы сделать душ.

В то время как они обменивались этими словами, Буврейль заметил англичанина.

– А вот, по крайней мере, человек, который меня знает и может подтвердить, обманщик я или нет.

Мисс Оретт наклонилась к отцу и быстро прошептала:

– Папа, вы ничего не скажете, вы не должны быть против господина Лавареда… это вопрос чести!

– Однако…

– Вспомните, что вы теряете право на четыре миллиона!

– Правильно!

Буврейль обратился к сэру Мирлитону:

– Скажите же, кто я!

– Я… я вас не знаю.

В ответ раздался гневный крик Буврейля.

– Но ведь это может свести с ума! – воскликнул он.

– Увы! Это уже давно свершилось, мой милый! – возразил помощник капитана.

В это время ангелу Лавареда, его Провидению, как он называл мисс Оретт, пришла чудная мысль.

Обращаясь к молодому человеку, она сказала:

– Господин Буврейль, постарайтесь узнать, как попал этот бедняга в Сантандер. Это может быть интересно, – добавила она.

– Вы правы, мисс.

Это вмешательство молодой англичанки заставило офицеров еще более убедиться в том, что ложный Буврейль и есть настоящий. Оно также было полезно Лавареду для его будущей самозащиты. Опасность, казавшаяся ему устраненной, угрожала более, чем когда-либо.

Однако в то время, как все это происходило, командир Касслер вернулся, дал приказание к отплытию, и «Лоран» уносил обоих Буврейлей. Их разговор происходил в присутствии Мирлитонов и помощника, останавливавшегося возле них каждый раз, когда ему позволяла служба.

С несчастным Буврейлем-настоящим было много неудач в Бордо. Во-первых, ему пришлось заплатить за пересылку ящика. Затем за обратный перевоз его в Париж; кроме того, плата за его собственный проезд. В суматохе он потерял свой билет первого класса, и никто не хотел ему верить на слово. Наконец, он все уплатил, браня и проклиная Лавареда.