Как было осуществлено это злодеяние, нам подробно и красочно поведал американский писатель Курт Воннегут в предисловии к книге «Порождение тьмы ночной» (1991). (Это, между прочим, о ЦРУ.) Он в этот период как американский военнопленный работал в группе своих соотечественников на городской скотобойне, и во время бомбежки отсиживался в ее подвале-холодильнике глубоко под землей и потому только уцелел. Вот что он пишет: «…Город был чудесный, весь во дворцах, как Париж, и совсем не тронутый войной. Он считался «открытым» городом, в котором не должны вестись военные действия, поскольку там не было военной промышленности и сосредоточения войск. Тем не менее, американские и британские самолеты сбросили на город фугасные бомбы. Конкретно объектов летчикам не указывалось. Целью ставилось разнести город в щепу и загнать пожарных в подвалы. А затем по наколотой фугасками щепе разбросали сотни тысяч маленьких зажигалок, ну словно семена по свежевспаханному суглинку. Потом еще раз прошлись фугасками, чтобы пожарные носа не высунули, а тут и очаги пожаров разрослись, слились в одно апокалипсическое пламя. Крупнейшее вышло в европейской истории избиение людей, кстати сказать. Ну и что с того?…От города ничего не осталось, кроме подвалов, в которых запеклись, как пряничные человечки, 135 тысяч Гансов и Гретель…». Описание чудовищного преступления дано преднамеренно спокойно, даже ернически, чем автор подчеркивает циничную уравновешенность англосаксонского духа (Дрезден-то – центр Саксонии). 135 тысяч женщин, стариков и детей «испечено» заживо в подвалах-душегубках! Ну и что с того? Какие пустяки! Да, германцам все же далеко до англосаксов: их крематории Освенцимов, где они сжигали покойников, просто примитив по сравнению с дрезденским аутодафе. Было разрушено все, в том числе и знаменитая Дрезденская галерея с ее Сикстинской мадонной. Правда, картины были уже вывезены и спрятаны в горах в особо оборудованной шахте, но после бомбардировки электричество отключилось, и все картины отсырели. Советские солдаты нашли их в самом плачевном состоянии. Картины отправили в Москву, реставрировали и возвратили в Дрезден, где они и разместились в восстановленном здании галереи.

Кстати, по поводу перевозки картин в Москву на Западе был поднят страшный шум, дескать, русские грабят культурные ценности Германии. То, что Геринг и Риббентроп вполне официально осуществляли в рамках специально созданных учреждений вывозку в рейх захваченных на оккупированных землях СССР культурных ценностей – об этом, конечно, молчок! Всё окей! И об уничтожении немецких культурных ценностей англосаксами с воздуха – тоже ни звука. А вот русские…

Между прочим, по поводу «классового» различия в понимании значимости предметов искусства для человечества имеется, можно сказать, исторический парадокс или «казус». Так, наш великий писатель Федор Достоевский в своем романе «Бесы» в самом неприглядном виде изобразил бывших своих соратников-революционеров, называя их бесами и считая, что эти социалисты-материалисты и Сикстинскую мадонну пустят на растопку, чтобы сварить себе похлебку. Да, в середине девятнадцатого века у нас были такие революционеры, их называли нигилистами, но социалистами их представлять было бы неверно, поскольку они опирались на теорию борьбы за существование, героя и толпы, пренебрегали человеческой культурой. Этот период господства нигилистов в революционном движении отразил в своем романе «Отцы и дети» другой великий русский писатель И.С. Тургенев, причем гораздо глубже, чем Достоевский. У него нигилист Базаров при всех его «одиозных» взглядах – личность героическая и человечная.