– А что ты еще слышала?

– Много чего. То, что князь побоялся умирать и под стяг, в своих одеждах, поставил любимого боярина.

– Слухи!

Анюта пожала плечами.

– А Мамай жив?

– Говорят, что жив.

– Анюта, а кто он вообще, этот дед Микула?

– Волхв.

– И то, что он говорит, сбывается?

– Всегда.

– Скажи батюшке, что мне надо ехать.

– Нельзя, еще рано.

– Мне надо. И так целых три дня здесь.

– Три месяца.

– Сколько? – удивлению Дмитрия не было предела.

– Ваша светлость долго лежали в беспамятстве.

– Тогда тем более. Мои доспехи и оружие, одежды, где?

– Я схожу до батюшки. Без его разрешения нельзя.

Анюта ушла.

Валуй устало закрыл глаза и через некоторое время провалился в глубокий сон.

Он шел по пустому коридору, в котором гулко звучали шаги. Новенькая форма лейтенанта еще была непривычна, но похрустывание ремней вселяли гордость и уверенность. В конце коридора находилась дверь, в которую Дмитрий постучался, и, получив разрешение, вошел.

– Лейтенант Валуев после окончания училища красных командиров прибыл для прохождения дальнейшей службы.

Лысоватый полковник мрачно поднял голову и кивнул на стул

Дмитрий присел.

– Вот, – полковник отодвинул папку. – Изучаю ваше личное дело. Только бумаги бумагами. Живое общение помогает мне понять человека изнутри, каким бы он скрытным и хитрым не был. Вы в партии?

– Член ВЛКСМ.

– Русский?

– Так точно.

– У вас написано – берендей.

– Это такой древний род. Род царя Берендея. По всем документам я – русский.

– Вслушайтесь, что вы сказали. Род царя! Да за одно это, можно ставить к стенке. Хорошо, что я знаю, кто такие берендеи. Другой на моем месте счел бы вас классовым врагом.

– Виноват, товарищ полковник, – вскочил с места Дмитрий.

– Садитесь. Откуда родом?

– Костромской.

– Вы один из лучших из вашего выпуска, – полковник закурил и встал из-за стола. – Нам нужны сейчас честные, чистые и головастые люди. Но не только. Кто вы и что собой представляете, я уже знаю. Есть только одно «но».

Он начал ходить по всему кабинету, держа одну руку в кармане галифе.

– Насколько я осведомлен, ваши родители живут в деревне на Волге и занимаются сельским хозяйством. Почему вы выбрали путь военного?

– Я – воин. И никакого другого пути у меня нет.

Полковник вдруг остановился.

– Воин. И придет воин, чья рука тверда и мысли чисты. И придет воин праведной веры и да устоит земля и продолжится истинная вера из поколения в поколение.

Дмитрий удивленно взглянул на полковника.

– Лейтенант, какую религию предпочитаешь? Ислам, православие, иудаизм?

– Никакую.

– А как насчет славянского ведизма?

– Что это?

– Забудем. Хотя, ты прекрасно меня понял. Не так ли? Ну, да ладно. Значит так, завтра приступай к работе. Ты в группе майора Чернова. Работа у вас сложная, большей частью секретная, но очень важная. Впрочем, все поймешь сам. Желаю успеха.

Полгода пролетели совершенно незаметно. Дмитрий переписывал бумаги, разносил по штабу письма и распоряжения, в общем, выполнял почтово-секретарскую работу. И это уже давно надоело. Вдруг майор Чернов окликнул его.

– Лейтенант Валуев за мной, на выезд. Проверь пистолет.

Дмитрий на ходу проверил оружие и нырнул в черную легковушку. В ней, кроме водителя Павло, уже находились Чернов и капитан Атласов.

– Заедем со стороны переулка, чтобы не видели машину и возьмем этого придурка тепленьким, – сказал Чернов, обращаясь ко всем сразу.

Капитан, заметив замешательство Дмитрия, разъяснил.

– На площади мужик, увешанный плакатами с непонятными иероглифами, проповедует и ведет подрывную работу среди людей, Все, что о нем нам сообщили довольно странно. Здесь одно из двух. Или он придурок, или иностранный шпион, помешанный на религии.