Он хотел напиться крови, и он напился ею.

И сказал жрец Хотар:

– Устами брахманов говорят Боги.

Мечи кшатриев защищают нашу страну.

Вайшьи выращивают зерно и рис, они кормят нашу родину.

Все они – Дваждырожденные.

Шудры, рожденные без Бога и ритуала, должны прислуживать Дваждырожденным.

Четыре варны. Четыре цвета.

Так установили Небеса.

Убив брахманов, царевич смешал варны, разрушил порядок Дхармы – небесного Закона для живущих на земле Бхараты.

Царь должен охранять Дхармы четырех варн.

И сказал смотритель войск Данда:

– Царевич Рудра не знает гимнов Ригведы, Самаведы, Яджурведы, Атхарваведы.

Он не знает Упанишады и не знает Пуран.

Но за десять лет он создал армию Непобедимых. И эта армия уничтожила всех наших врагов.

Войска великого Махараджи Чандрагупты боятся прийти на нашу землю.

С того дня, как он вернулся из джунглей и взял в руки меч, наша страна живет в мире и благоденствии.

И сказал верховный судья Нарада:

– Царевич Рудра – это гордость нашей страны, но государство – это наказание.

Наказание правит людьми. Наказание – охраняет.

Наказание бодрствует, когда все спят.

Наказание – это воплощение Дхармы.

Царевич Рудра должен понести наказание.

И сказал смотритель земель Раштра:

– Царь – это царство.

Царство – это тело царя. Каков царь – такова и страна.

Пусть решение примет правитель Рударам.

И сказал царь Рударам:

– Царевич Рудра совершит Ятру – паломничество к девяти рекам Бхараты.

Он очистит свой Дух от греховных мыслей и поступков.

Завтра я передам жизнь своего сына в руки Бога.

В час ночной стражи царь Рударам вызвал к себе царевича и говорил с ним.

Отец назвал ему девять священных рек Бхараты, в которых должен был омыть свое тело паломник.

Когда царевич уходил, отец остановил его и обнял.

Единственный раз жизни.

На рассвете за городской стеной выстроились отряды Бессмертных.

Царевич передал свое оружие радже Рудараму.

Брахман Адхварью бросил в огонь пергамент с изображением и именем царевича и назвал ему новое имя – Бодхи.

Верховный жрец Пурохита передал Бодхи посох и суму паломника. Со стен и башен жители города видели, как уходит странник по дороге, ведущей в горы.

Когда паломник поравнялся с каменной плитой с надписями древних, воины издали неистовый крик Бессмертных.

Горы – янтарные ступени к небу.

Невидимые вьючные тропы ведут по ним к Пустоте.

Горы – пахнущие сладким дождем, ароматными грибами,

алыми розами, первой любовью, детским облаком,

девичьим сном, алмазной росой,

горы – в халате темно-зеленых лесов,

в рыжей рубашке трав, горы – в ледниковой шапке,

с руками-водопадами и волосами-ручьями —

смотрят на путников,

идущих сквозь терновые заросли от болот к реке,

покрытых пылью дорог, пением птиц

и лучами щедрого отца – Солнца.

В Декане стояла Гармийя – белая жара.

Горела под ногами красная земля.

Горели леса. Раскалились острые камни, скалы, горы.

Горел мозг. Исчезло время. Исчезла тень.

Над задыхающимися полями,

над сухими джунглями струилось зыбкое, миражное марево,

уходящее прозрачными волнами в усталое белое небо

без птиц, без облаков, без дождя, без смеха.

Бодхи смотрел на прозрачный ручей.

Вода в нем была мутная, кипящая, беззвучная.

Из последних сил ручей боролся со свистящим горячим ветром, который швырял в него хлопья белой липкой пыли, пытаясь разбудить от полуденной дремы.

Внезапно Бодхи вскочил.

По горной дороге бежали две женщины, одна из них держала на руках ребенка.

Они кричали. Они задыхались. Силы покидали их.

Молодая женщина упала, но старшая, держа ребенка, рывком подняла ее и криком заставила бежать вперед.

Сделав несколько шагов, она внезапно осела, удерживая ребенка перед собой.