При разрыве вражеских мин и снарядов все трое были засыпаны землей, а красноармеец Ямщиков – ранен.
После окончания обстрела младший сержант Волнухин приказал раненому красноармейцу Ямщикову следовать на командный пункт роты, а сам с красноармейцем Нахаевым продолжал выполнять задачу.
Когда немцы приблизились на 10-15 метров, Волнухин и Нахаев открыли огонь. Во время перестрелки ими были убиты фашист ефрейтор Герберт Манке, а второй фашист успел прыгнуть в канаву, и бросил гранату, которой ранил красноармейца Нахаева. Младший сержант Волнухин оказался победителем в схватке.
Оказав помощь после схватки красноармейцу Нахаеву, Волнухин доставил трофеи: пистолет, автомат, гранаты и ценные документы немцев.
В ту же ночь другаягруппа наших разведчиков в составе: красноармейца Кузнецова, автоматчика старшего сержанта Амерханова, красноармейцев Перегуда, Рудный, Семтунова, Семенова, старшего сержанта Гудэй, старшины Владимирова и руководителя разведгруппы младшего лейтенанта Мотина произвела налет на два ДЗОТа противника.
Уничтожили станковый и ручной пулеметы противника с их расчетами, захватили раненого унтер-офицера Алфреда Фридриха, принадлежащего 3ей роте 410 пехотного полка.
Без потерь вернулись в свое расположение. Остальному составу групп объявлена благодарность от командования армией».
Газета слепила два разных эпизода в одну кучу. Пленного, которого на самом деле звали не Адольфом, а Альфредом, захватили во время налета на ДЗОТы противника наши разведчики, а не бойцы в пикете.
Альфред Фридрих не был убит, а только ранен, доставлен живым в нашу часть, и был в состоянии давать показания, для дачи которых его и захватили. И гитлеровская, и наша разведки в ту ночь 23 ноября 1941 года выясняли позиции, состояние войск, состав и численность противника, остро нуждались в «языках», поскольку самым лучшим источником информации считались пленные.
Столкнулись одинаковые боевые задачи, данные разведгруппам обеих противоборствующих сторон, поэтому 23 ноября 1941 года и состоялся такой «обмен визитами». Что касается опечаток, несуразностей и несовпадений газетных строк – они неизбежны. Интересно другое – 55 армию, газета называет «подразделениями»…
Естественно, публиковать название частей, их расположение и другие подобные сведение было запрещено. Но в данном случае, дело заключалось не в секретности, «зашифрованности» воинских частей, а в том, что в определении «подразделения» газетчики были абсолютны правы.
В конце ноября 1941 года по численности армия Свиридова даже полком права называться не имела. В самих полках 55й армии, при штатной численности в пять тысяч человек оставалось по 70–80 «боевых штыков».
Уносили жизни наших воинов не только пули, осколки мин и снарядов. Длительное нахождение на холоде, скудное питание, отсутствие отдыха в сочетании с физическим и нервным перенапряжением косили ряды бойцов не меньше чем железо врага.
Даже если бы в 55 армии была решена проблема с нехваткой боеприпасов и огневой поддержкой, достаточная результативность боевых действий была невозможна с «малочисленным» и измотанным до крайности личным составом. Причем коснулось сверхутомление не только рядового и командного состав, но даже штабы подразделений. Наступательные бои длились сутками напролет.
Из указаний штаба 55 армии за № 0169 от 23 ноября 1941 года: «… командиры штаба работают без отдыха и продуктивность их работы весьма низкая. Штабом Армии указано всем штабам: … в каждом штабе иметь график отдыха командира и представить таковой, хотя бы минимальный в течение каждых суток».