Когда пацан любит девчонку, а девчонка пацана…

Слишком много слов и правда не нужно.

Мы встретились чисто случайно, я даже не помню, где.

Ну, то есть, простите. Я все время, когда говорю о ней, сбиваюсь на поэзию, песни, и вообще творчество. Ведь моя Вика – очень творческий человек. Она состоит в союзе поэтов и писателей города Кишинева, и получила грамоту за поэтический конкурс «Бронзовый Орфей и серебряный Стрелец: ты вдохновенье и мечта». Помню, когда первый раз встретил ее, она стояла на ступенях библиотеки имени Пушкина, в самом центре города, и декламировала стихи… Признаться честно, меня никогда не интересовали ни библиотеки, ни стихи, ни даже Пушкин. Я работал сопровождающим грузов, моя профессия не требует ни специализации, ни образования. Я просто окончил школу с аттестатом со средним баллом 6 из 10 возможных, напился, как и все, на выпускном, проблевался на следующий день, и в выходные пошел на собеседование к знакомому родителей, владельцу компании «Быстрая почта». И стал ездить по городу на бронированном автомобильчике, чтобы собирать пакеты с почтой, документами, и всяким разным, которые люди хотят отправить поскорее. Моя задача была в том, чтобы принять пакет, дать человеку расписаться, и сесть с конвертом в машину. К вечеру мы собирали полный грузовичок почты и ехали в аэропорт. Все, как видите, просто. Большего мне и не хотелось, потому что никакими способностями в школе я не обладал, на физкультуре не блистал, и не мечтал вдуть учительнице химии. Был, прямо говоря, обычной серой плесенью. И только благодаря Вике расцвел.

Как ярко-зеленое пенициллиновое пятно на старом хлебе…

Вот видите, я допускаю вполне художественные сравнения. Это все Вика. Она, впрочем, и не сомневалась, что я смогу. Хотя мне не верилось. Я просто шел в выходной день по центру города, чтобы встретиться с одноклассниками. Послушать, кто с кем развелся, кто на ком женился, кто кого трахнул – я цитирую – и тому подобные малоинтересные вещи. Но никаких других интересных вещей у меня в жизни не происходило, так что я шел. На мне были одеты серые брюки, тщательно отутюженные, старые, но вычищеные туфли, и аккуратная рубашка. Вика сказала позже, что я выглядел, как советский инженер в фильмах долбоеба Рязанова. Ну, это режиссер такой. Я не знаю, потому что не смотрю советского кино. И вообще никакого не смотрю. Я просто забираю почту, а потом отвожу ее в аэропорт.

UPA, круглосуточная доставка корреспонденции. Символ – Луна. Типа работаем и ночью.

А Вика выглядела совсем не как советский инженер. На ней были шикарные кожаные сапоги до колена, короткая юбка, и блуза с декольте. Довольно смелый наряд для 39—летней женщины, но при ее фигуре она могла себе такое позволить. Да и может. Собственно, фигура меня и привлекла. Завидев полную симпатичную женщину в коротком обтягивающем платье-мини и сапогах, на ступенях здания, оказавшегося библиотекой, я подошел. Перед ней был микрофон. Внизу толпились люди. Собрание продавцов гербалайфа, понял я. Но реальность оказалась куда как круче. Вика сказала:

– Добро пожаловать на дни духовности, – сказала Вика.

– И русской культуры, – сказала она.

– И встречу членов кружка «Пегас Кишиневский», – сказала она.

После чего прочитала:

Собственно, это все, что я запомнил, потому что она случайно взглянула мне в глаза и я вдруг почувствовал, что время замедлилось, и что я совершенно не различаю сказанного этой женщиной. Я очень отчетливо увидел, что она ярко и довольно безвкусно накрашена. Еще бы чуть-чуть, и она выглядела вульгарно. Но это Кишинев, и вульгарно здесь – в два раза вульгарней, чем где бы то ни было. Так что мне понравился ее макияж. Я оглянулся. Выходной был в разгаре, заодно Кишинев праздновал день города.