– Да, папочка, я в порядке, – я проглатываю ком в горле, пытаясь подражать ему и быть сильной, что удается с трудом. На секунду папа замолкает, я слышу только его глубокое дыхание, будто все это время он задерживал дыхание.

– Мне жаль, принцесса. Чертовски жаль.

В этот момент мне не хочется ничего сильнее, чем обнять его. Мой папа – самый стойкий и сильный человек, которого я знаю. Он никогда и никому не показывал свои эмоции, особенно боль или сожаление, но сейчас в его голосе невозможно услышать что-то другое, отчего мое сердце разрывается на части.

– Позволь мне приехать к вам, – взмолилась я. – Пожалуйста.

– Это небезопасно. Ты должна оставаться с Алессио.

– Но как…

– Он защитит тебя, милая. Доверься ему. Когда время придет, ты сможешь вернуться, но пока я не убью каждого ублюдка, который был причастен к убийству твоей матери и Данте, я не успокоюсь, – гнев в его голосе зарождается с каждым обещанием о мести. – В Чикаго начнется война, и я не могу позволить вам с Люцио пострадать. Я обещаю, что скоро вы вернетесь домой. Но пока будь хорошей девочкой. Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю, папочка.

– До встречи, принцесса.

Я упала на диван и дала волю слезам, закрыв лицо руками. Я думала, что разговор с отцом позволит убедить его вернуться, но он был непреклонен. Папа даже не дал возможности поспорить с ним, а я не осмелилась на это, потому что чувствовала его боль. Ему нужна эта война, и он не откажется от этого, и пока он не сделает все возможное, чтобы наказание коснулось каждого виноватого, не успокоится. И только находясь вдали от нас, папа сможет заняться этим, не волнуясь за нашу с Люцио безопасность. Ему нужна была месть, чтобы достичь покоя и, возможно, прощения.

Алессио садится напротив меня на корточки, чтобы мы были с ним на одном уровне, и убирает мои руки с лица. Его взгляд смягчился, челюсть не напряжена, глаза смотрят на меня с теплотой и жалостью. Мне не хватает объятий, которые могли успокоить меня, но я не смела сделать первый шаг, чтобы прильнуть к нему.

– Никто не причинит тебе вреда. Ты будешь в безопасности, я обещаю.

Я верю ему. У меня не было никаких сомнений в том, что он сдержит свое обещание. Незнакомец, который так странно действует на меня, будет моим щитом на ближайшее время. Я собираюсь довериться ему, как просил папа, поэтому смахиваю слезы тыльной стороной ладони, делаю глубокий вдох и улыбаюсь моему защитнику самой лучшей улыбкой, которую могу сейчас показать.

– Я знаю.

Она не притронулась к еде и целый день не выходила из комнаты, закрывшись внутри. После разговора с отцом она пала духом, хотя нельзя сказать, что до этого она была в настроении для вечеринки. Чего еще можно было ожидать от человека, который только вчера потерял двух любимых людей в своей жизни?

Я не хочу на нее давить, но мне не нравится, что она заперлась в комнате в полном одиночестве в этот период. Конечно, я не думаю, что она способна на глупости, но не хочу рисковать. Поднявшись в свою комнату, которая стала временным убежищем принцессы мафии, я остановился у запертой двери. Тишина, стоящая во всем доме, раньше была обыденной для меня, но теперь является пыткой.

Рука машинально тянется к ручке, но я вовремя останавливаю себя, прежде чем распахнуть дверь и потревожить Адриану. Проклятье. Какого черта меня волнует то, что я могу потревожить девушку в собственном доме?

Сжав руку в кулак, я поднимаю руку к двери и стучу, но в ответ слышу лишь тишину. Я пробую снова, но ничего. Твою мать.

Она решила проигнорировать меня? Вывести из себя своим молчанием? Что, если она спит? Или ей плохо? Может, стоит оставить ее одну?