Игнис взяла его за широкую ладонь и провела по ней щекотливый движением.

– Возможно, еще отрублю эти мерзкие толстые сосиски, кои ты называешь своими пальцами. А раз на кон ты так смело ставишь свою жизнь…

Игнис отстранилась от него и жестоко пнула по лицу. Мужчина ахнул и закашлялся, после чего выплюнул на пол три окровавленных осколка.

– И так будет с каждым из вас, проклятые пустые! – она метнула искрометный взгляд на незнакомца под лестницей, слившегося с тенью. – Еще немного и мир избавится от такой падали, как вы!

Она вышла, оставив за собой раскрытую дверь, через проем которой в мрачное помещение вливался яркий солнечный свет. В его лучах были видны витавшие в воздухе клубы пыли, вызванные недавним погромом.

Владелец закрыл лицо руками и громко замычал. Безысходность охватила его с головой. Это его хозяйство было единственным, что приносило ему доход, которого теперь едва ли хватало, чтобы сводить концы с концами. Мальчонку, своего помощника, он подобрал из жалости пару лет назад, видя, как тот страдал, ища заработка на улице небольшого поселка пустых в нескольких километрах от Утар. Он собирал и отдавал последние найденные крохи своей младшей сестре и больной матери, работать которая уже практически была не в состоянии. Мужчина раз за разом жертвовал ему собственные накопления, ведь выручки уже давно не хватало. Чтобы хоть как-то выкрутиться, он не раз продавал мебель, – ту, что была целее всего, – а все вырученное отдавал на руки помощнику. Сам же питался теми остатками, что находил на столах и откладывал на ужин. В противном случае подъедал испорченные продукты, уже не годившиеся для подачи.

Незнакомец подошел ближе к владельцу заведения. Об пол звякнул перевязанный мешочек. Несколько секунд тот не обращал на него внимания, но после того, как приоткрыл глаза и увидел упавшую вещь перед своими ногами, набросился на него, как на последний ломоть хлеба. Ткань мешочка окрасилась кровью с его рук. Мужичок непонимающе поднял покрасневшие глаза на возвышавшегося над ним мужчину.

– Этого должно хватить, чтобы закрыть все долги, – пояснил тот. – Если постараешься и продашь эту старую лачугу, – гость оглядел довольно обширное пространство здания, – то возможно хватит на беззаботную жизнь подальше от этой деревни. Пока она действительно тут все не разнесла… – он глянул в опустевший дверной проем, где минуту назад стояла Игнис.

– Сударь милостивый, – мужичок, жадно перебиравший в толстых пальцах приятно пахнущий и звенящий мешочек, бросился к его ногам. – Но куда же я пойду? Меня убьют едва ли я переступлю порог деревни!

– Я пришлю тебе письмо с описанием местности, где ты сможешь быть в безопасности.

– За что такая щедрость? И как вы узнали про долги?

Незнакомец больше ничего не сказал. Пухленький мужичок вился рядом с его ногами, как довольный кот, но взгляд чужака все так же был устремлен на выход. Перешагнув через владельца таверны, он покинул заведение.

«Комплект феровой униформы полагается носить каждому Верховному мастеру и лишь некоторым из боевых мастеров, имеющих ранг его приближенных.

Снарядить столь тяжело изготовляемым набором всех желающих, к сожалению, невозможно. Не столько из-за трудоемкости работы, сколько из-за редкой встречи феровых глыб в природе. На изготовление одного комплекта даже у самого рукастого кузнеца может уйти целый год».

Заметки о феровой броне из учебника академии третьего курса.

Компания разошлась каждый в свою сторону. Только Игнис с Аскеем остались вместе и продолжали бесцельно, медленно и безмолвно брести по улочкам деревни. Поднялся свежий прохладный ветерок возвращавший обоим ясность ума. Хотя Игнис уже вполне хорошо соображала. Она раз за разом прокручивала у себя в голове случившееся в таверне. С тех пор, как они покинули ее, приступы боли в грудной клетке практически прекратились. Однако иногда случались такие, что даже дыхание перехватывало.