«Ага, значит, кому не надо, ничего про меня не знает», – подумал Атэс, и ответил.

– Привет, Замина. Как видишь, обстоятельства снова привели меня к вам. Но на этот раз я торгую другими вещами. Мужа позовешь?

– Позову, что ж не позвать?

Она досыпала корм в лоток для перепелов и, развернувшись, побежала за дом.

Через минуту Зера подошел близко-близко к Атэсу и, поприветствовав его, тихо произнес:

– Учитель Шалу, заключенный под номером семьдесят шесть вчера вечером скоропостижно скончался перед храмом Аида внутри решетчатой повозки для заключенных, в которой он был туда привезен. Начальник сказал, что вам об этом нужно обязательно знать.

– То есть, он не был убит, а просто умер… сам своей смертью, не выходя из повозки? – Спросил Атэс, чувствуя, что у него как будто снимают с плеч огромную тяжесть.

– Да, именно так. Царица Астэр в этот момент была там, и когда это произошло у нее на глазах, она лишилась чувств.

– Что, правда? – Атэс даже не поверил своим ушам. – Прямо так и грохнулась в обморок?

– Меня там не было, но мне так сообщили.

Атэс удивленно и вместе с тем радостно покачал головой.

– Что ж, это действительно очень важная для меня новость. Спасибо!

Он попрощался с Зерой и отправился в обратную дорогу.

На душе у него порхали бабочки.

«Адонай ирэ! – повторил он про себя. – Господь усмотрит!»

Атаман Аркуда находился в своем шатре и что-то рисовал на большой карте, развернутой перед ним на столе. С ним были еще двое самых уважаемых на острове пирата, одного, который вместе с атаманом стоял у стола и следил за тем, что тот рисовал, звали Кит, а второго, который сидел безучастно у окна, просто Старый.

Когда Сиплый вошел, Аркуда посмотрел на него и жестом показал ему, чтобы тот сел рядом со Старым.

Смотровой кивнул и подойдя к сидящему у окна пирату, присел на табурет, стоящий здесь же.

Старый сразу же оживился и, повернувшись к нему, спросил:

– Вот скажи мне, Сиплый, вы действительно считаете, что пиратским делом сегодня можно полноценно промышлять и зарабатывать себе на жизнь?

Вопрос был неожиданным, и застал смотрового врасплох. Он беспомощно оглянулся, в поисках поддержки, но, поскольку Атаман и Кит продолжали что-то обсуждать, разглядывая карту и общаясь почти шепотом, он прокашлялся и после значительной паузы ответил:

– Вопрос, кто «мы»? Я, честно говоря, особенно не задумывался над этим.

– Ну, как же!? Разве не ты хотел больше всех, чтобы была восстановлена Касатка? По-моему, ты больше всего для этого потрудился.

– Да, но причем здесь пиратское дело и заработок на жизнь? – Спросил недоуменно Сиплый. – По мне так вообще не важно, чем мы будем заниматься на Касатке. Мне просто нравится все, что связанно с морем.

– Вот как?! – Удивился Старый. – А мы думали…

– То есть, ты говоришь, что ты восстанавливал Касатку не для того, чтобы на ней грабить? – Спросил атаман Аркуда, повернувшись к ним и включившись в разговор.

– Да-нет, конечно! Какой из меня грабитель? Я просто люблю открытое море. Люблю, когда ветер свищет в парусах. Люблю смотреть на горизонт. Ну, и… вообще, все это. Мне на суше не сидится, хочется в плаванье… вот я и… чинил Касаточку.

– Хм… А мы думали… – задумчиво повторил Старый.

– Н-да… незадача… – в тон ему проговорил атаман.

– А что? Что не так? Почему незадача? – удивленно спросил Сиплый.

– Видишь ли… – после некоторой паузы, переглянувшись со Старым, начал Аркуда. – Лично мы, ну… то есть, те, кто сейчас руководит островом, понимаем, что пиратские времена ушли в прошлое. При той ситуации, которая создалась в море, при правлении римлян, и при их военной оснащенности, заниматься пиратством больше смысла нет. Они везде установили свои порядки, поставили посты наблюдения, снабдили всех оснащенными оружием быстроходными судами и… грабить теперь стало слишком рискованным и не особенно прибыльным делом.