Прохор смотрел на отца Кирилла удивленными глазами.

– Ничего не понимаю – сказал он.

– Вот и я мало, что понимаю. Я заходил к ней ночью и видел ее мертвой, в собственной кровати. Поверь мне, я умею отличать мертвых от живых.

– Так почему вы не сообщили никому – наивно спросил Прохор.

– Была ночь. Да и моя репутация. Тем более ты знаешь, о смерти этого человека, что произошла совсем недавно.

Отец Кирилл хотел поведать Прохору о появлении здесь капитана Резникова, но передумал – это делать, и не из-за того, что перестал верить в сатанинское воскрешение, а потому, что решил не торопиться с подобным откровением. Только Прохор сам постарался вернуть отца Кирилла, как можно ближе к этой теме, сказав.

– Я случайно слышал разговор о том, что Пасечников за день до смерти приходил к Елизавете Павловне и спрашивал её, об не ком Резникове, которого он лично видел в её ограде дважды.

Отец Кирилл, жестом попросил ещё сигарету. Ничего ему не привиделось, и сейчас этот парень подтвердил все самые страшные опасения.

– Ты знаешь, кто такой Резников? – хриплым голосом, чувствуя неприятный холодок в ногах, спросил отец Кирилл.

– Я слышал, что он был здесь во время гражданской войны, и, что вы отец Кирилл были лично с ним знакомы – Прохор постарался произнести последние слова, как можно увереннее.

– Ты знаешь – ладно, бог с ним. Мы действительно вместе воевали против нынешних порядков, так же как и твой дед Прохор. Что было – то было. Много воды утекло, но и сейчас нельзя многого говорить.

– Я отец Кирилл почитаю вашу борьбу. Чувствую на чей стороне была правда. Это живет во мне. Я думаю, господь бог поместил в меня это, от моего деда – откровенно признался Прохор.

– Кровавая борьба, была Прохор – сказал отец Кирилл, а сам неотступно думал, о присутствии где-то совсем рядом капитана Резникова и поручика Выдыша.

Первая их встреча на этом практически и закончилась. Отец Кирилл произнёс.

– Нехорошо мне что-то, пойдем Прохор потихонечку к дому.

Прохор поднялся, дождался, когда поднимется отец Кирилл. Тот встал с очевидным трудом. У него не было палки, и в этот момент Прохор подумал, что отцу Кириллу скоро придется обзавестись предметом поддержки. Высокий рост, нескладная фигура, похожая на подстреленного журавля. Седая округлая борода, глубокие фигурные морщины под глазами, переходящие ниже к самому подбородку.

Они прошли метров десять, и Прохор решил задать вопрос, который пришел ему в голову, когда отец Кирилл поднимался с поваленного дерева.

– Сколько вам лет отец Кирилл?

Отец Кирилл, по всей видимости, не ожидал такого вопроса и от того, на несколько секунд задумался.

– Много Прохор – много – ответил он.

Прохор не стал настаивать на своем, но ещё через двадцать метров, отец Кирилл сам вернулся к возрасту.

– Мне Прохор в гражданскую уже за сорок было. Жена, двое детей, только давно всё это в прошлом осталось.

– А что с ними? – не удержался Прохор.

– Сын погиб по глупости в начале восемнадцатого года. Тогда наши только власть в здешней округе брали, но Демьяну не повезло. Дочка Настенька с женой пропали, так и не нашел я их следов и до сих пор ничего об них не знаю. Иногда вижу во сне обоих, но понять ничего не могу. Видимо, не хотят они, чтобы знал я чего-то. Искал я их долго, где только не искал, но всё тщетно. Настеньке в те годы, всего десять лет от роду было. Не было меня рядом с ними в то страшное время, а должен бы быть, тогда глядишь, всё иначе бы сложилось. К отцу своему жена моя Евдокия с дочкой поехали на Алтай. Не спросила меня, не посоветовалась. Это всё, что я знаю. Там на Алтае следов я тоже не нашел – отец Кирилл глубоко вздохнув остановился.