Во что же я вляпалась, Джошуа? Ольга Квирквелия

Неторопливо смакуя утренний кофе, я вслушиваясь в веселый гомон птиц, и вздрогнула, когда мои псинки дружно кинулись бежать по коридору и устроили тарарам.

Собачонки лаяли как оглашенные, кидаясь на дверь: Данка «выстреливала» мелкими высокими тявками, Сюшка – серьезными ритмичными гавками.

Я заглянула в глазок. На лестничной клетке никого не было. Что могло так возбудить шпицуль? Открыла дверь (от чего песинки просто забились в истерике и стали разминаться, подпрыгивая и готовясь к драке). Передо мной сидел пес, великолепная австралийская овчарка. Он очень серьезно смотрел мне в глаза. Какое-то темно-красное пятно на полу заставило меня отвести взгляд. Около задней ноги пса растекалась лужа крови… Он был ранен!

Я засуетилась: надо срочно тащить пса в ветеринарную клинику! К счастью, она рядом… Но я овчара не донесу… Сумка на колесах! А как его туда засунуть?..

Пес оказался просто гением: сразу все понял, аккуратно заполз в положенную на пол сумку и тихонечко постанывая попытался устроиться поудобней.

«Паспорт! – спохватилась я. – И деньги!»

Только в лифте, краем глаза заметив коричневатые пятнышки на полу, я сообразила, что выскочила из дома не переодевшись. Но возвращаться не стала, добегу…

Конечно, вид встрепанной старухи в халате и тапочках, тащащей за собой сумку на колесах с собакой, вызывал некоторый шок. Насчет «добегу» это, признаться, преувеличение, овчар был тяжеленный.

– Помогите! Помогите! – Я стала кидаться к прохожим. – Пес ранен, клиника рядом, помогите дотащить! У него кровь из лапы хлещет!

Молодой очкастый и очень серьезный парень поднял сумку и почти побежал.

– Я очень тороплюсь, донесу сумку до остановки и поставлю, дальше еще кто-нибудь поможет.

Пес высунулся из сумки и лизнул руку парня. Тот растрогался:

– Ладно, добегу до клиники. Но ждать Вас не смогу.

Я спешила изо всех сил. Налегке это мне удавалось.

В ветеринарной клинике пса сразу повезли на операцию, я оформила на него заявку и вышла отдышаться. Потом зашла обратно, где санитарка передала мне собачий ошейник и сунула в руку пулю. Я посмотрела на женщину в отчаянье…

– Да ничего с ним страшного, все зашили, жить будет, только похромает немножко, – успокоила она меня. – Стрелял в него какой-то подлец… Ты говоришь, нашла пса? – Я кивнула. – Там на ошейнике телефон написан, позвони, авось хозяин приедет, а то как ты его обратно потянешь? Он после наркоза сегодня вообще ходить не сможет.

– Я телефон с перепугу забыла…

– Звони отсюда, только быстро.

На ошейнике было написано «Джошуа» и номер телефона, почему-то с добавочным. Позвонила. Серьезный мужской голос произнес:

– Коммутатор ФСБ, назовите добавочный номер.

Я икнула от неожиданности, но назвала. Послышались гудки и голос, тоже мужской, но постарше, рявкнул:

– Слушаю!

– У меня тут ваша собака, она ранена, ходить не сможет, ее надо забрать… – Я затараторила.

– Какая еще собака?! – Голос рявкнул еще настойчивей.

– Джошуа… В него стреляли, я притащила его в ветеринарную клинику, он сейчас от наркоза отходит…

– Как зовут?

– Ольга Руслановна…

– Да не Вас, пса!

– Джошуа… На ошейнике так написано.

– Как он ранен?

– В него стреляли. Вот мне пулю ветеринар отдал, вытащил из лапы, толстая такая…

– Лапа? – В голосе прозвучало подозрение.

– Да какая лапа?! Пуля! Откуда толстые лапы у австралийской овчарки?!

– Так. Вы сейчас где?

– В клинике. Это…

– Знаю, звонок уже пробили. Ждите там, сейчас приедем.

– Только поскорее, я в халате и тапочках выскочила, боялась за Джошуа. И носилки захватите, ему ходить пока нельзя.

– Подъезжает машина. Выходите на улицу.

Машина подошла не одна: крутая легковая и два микроавтобуса с затененными стеклами. Из легковой вышел молодой (по сравнению со мной) мужчина с планшетом и подошел ко мне:

– Ваша фамилия?

– Шереметьевская.

– Набережная Шевченко, дом 5, квартира 109?

Я кивнула. Из машины вышел мужчина постарше. Он оценивающе окинул меня взглядом и подошел ближе.

– Расскажите толком, что случилось.

– Мои собаки разлаялись, я открыла дверь, чтоб посмотреть, почему. Перед дверью стоял пес, из лапы текла кровь. Я отвезла его в ветеринарную клинику, собаку прооперировали и отдали мне ее ошейник. На нем был написан номер телефона и кличка «Джошуа». Я позвонила. Вот и все.

– Вы знаете Джошуа и его хозяина?

– Джошуа, кажется, видела как-то раз, когда гуляла со своими собаками, но не уверена, не рассматривала. А с кем он гулял, вообще не помню.

Мужчина хотел еще о чем-то спросить, но тут вышла из клиники санитарка и поманила меня:

– Забирайте своего бедолагу, пришел в себя. Но еще очень слаб, сегодня ему надо лежать, много пить и есть мясо с клетчаткой. Завтра начнет вставать. Перевязку сделайте вечером и завтра утром. Мазь купите в аптеке – ранозаживляющую.

Солидный мужчина сделал жест рукой в сторону микроавтобуса, оттуда выскочили два спецназовца (может, это были и не они, я не разбираюсь в органах правопорядка) с носилками и пошли за санитаркой. Вернулись через пару минут, неся Джошуа. Пес заметил мужчину и тихо гавкнул.

– Привет, привет! – ответил ему тот.

Я подошла к носилкам. Джошуа приподнял голову и попытался дотянуться и лизнуть мою руку. Я потрепала его по голове.

– Сажайте ко мне на первое сиденье! – приказал Начальник (он так мне и не представился) и обернулся ко мне: – Мы с Вами на заднее.

Я покорно поплелась за ним и села в машину.

– Василий, следи за Джошуа, он покажет дорогу.

И пес действительно показал: он поворачивал голову в нужном направлении и рыкал. Потом перед каким-то странным строением типа депо два раза тихонько гавкнул.

– Выходим и окружаем здание, – сказал Начальник в телефон. – И выпустите собаку.

Я выскочила из машины и перегородила переднюю дверцу:

– Не дам! Псу нельзя сегодня ходить, у него швы разойдутся! Не пущу! – Шепотом прокричала я.

Начальник внимательно взглянул на меня и приказал подошедшим мужчинам:

– Несите на руках! Сворачивайте по направлению его взгляда. Группа, за ними! А Вы, – повернулся он ко мне, – ждите здесь.

– Вот еще! Вы там собаку угробите! Я пойду присмотрю за Джошуа.

Вся группа скрытно приблизилась к приоткрытой железной двери, двое резко распахнули ее и с автоматами наперевес (или как там называются их стреляющие штуки) ворвались в здание. Подали знак, что можно входить. Начальник скрылся в помещении, потом вернулся, как мне показалось, побледневший:

– Занесите пса! – Повернулся ко мне: – Вам лучше подождать здесь.

Но я вошла. И чуть не грохнулась в обморок. Хотя не имею такой привычки.

В помещении стояла «скорая помощь» с распахнутыми задними дверями. Около нее на каталке, укрытый по горло простыней в огромных кровавых пятнах, лежал человек. Лица у него практически не было. На полу тоже была кровь, что-то горело… Носилки с собакой ребята поднесли к каталке.

Человек на каталке посмотрел единственным уцелевшим глазом на собаку и просипел:

– Джошуа, она спасла тебя, да? – Пес тихо гавкнул. – Нотариус!

Из-за «скорой помощи» вышла женщина с папкой, держащая в руках ручку.

– Готовьте завещание: все движимое и недвижимое ей, этой женщине, данные у Вас есть. – Человек на каталке перевел глаз на Начальника: – Свидетелем будешь? – Тот кивнул. – Сделай так, чтобы она сегодня же переехала в мой дом, сейчас же. И поставь охрану. Это важно. Для вас.

Мое внимание привлекло странное поведение собаки. Но я не успела разобраться, в чем, собственно, странность… Тут подошел врач и сказал:

– Нам надо срочно в больницу, иначе мы его не довезем!

– Вы и так меня не довезете… мы оба это знаем… Миша, никаких шести месяцев, пусть вступает в наследство немедленно…

Начальник Миша опять кивнул.

«Скорая помощь» с раненым уехала. Начальник подозвал помощника – того, с планшетом:

– Ты все слышал. Займись. Срочно. Вызывай следователей, пусть все здесь прочешут.

Потом повернулся ко мне:

– Сейчас мы отвезем вас с Джошуа в Ваш новый дом. Садитесь в машину.

– Слушайте, перестаньте мной командовать! Я в халате и тапочках поеду только к себе, где меня ждут две голодные и испуганные собаки!

– Но Вы же слышали – это срочно!

– Максимум, на что я согласна – вы отвезете меня домой, я переоденусь, возьму все необходимое для меня и собак, самих собак, и после этого мы все поедем, куда скажете.

– Хорошо. Мы подождем в машине, пока Вы соберетесь, потом поедем к Алексею.

– Кто такой Алексей?

– Тот, кто оставил Вам более, чем значительное наследство.

***

Мы собрались быстро. Думать было некогда, но что-то меня тревожило в воспоминаниях…

– Да еще это наследство, «более, чем значительное»… Глупость какая-то, мы же вообще незнакомы… – Как обычно, я поделилась мыслями с псинками. И они, как обычно, не ответили. Их всегда очень волновали сборы – а вдруг я уезжаю без них? Успокоились только когда я засунула их в переноску.

Дом под определение «более, чем значительный», вполне подходил: двухэтажный особняк в Замоскворечье, обнесенный металлической оградой, с небольшим палисадником перед входом.

Ворота машине открыл коренастый мужчина лет 60.

– Знакомьтесь, это Николай Петрович, садовник и помощник в доме. Его жена, Клавдия Васильевна, смотрит за домом и готовит. Николай Петрович, это Ольга Руслановна, новая хозяйка дома…