Фримэн окунулся в тень и прислонился к створкам ворот, пожелав воспользоваться подвернувшимся случаем и поглядеть на своего ученика во всей красе.

– Да я тебя соплей перешибу, куда тебе с тварями-то тягаться, доходяга?! – не хотел успокаиваться усатый. – Правду о вас говорят в народе: шуты вы гороховые, а не воины!

Каждую свою фразу стражник сопровождал щедрой порцией булькающего смеха, раздававшегося на весь окраинный район Брудвина. Дункан же отвечал ему леденящей улыбкой, коротко кивал и время от времени недобро посматривал по сторонам. Фримэн внимательно изучал этот взгляд и чувствовал, как внутри его ученика зреет нечто, что может выплеснуться в любую секунду. Поэтому старик выплыл из своего теневого убежища, чтобы избежать возможных проблем с представителями власти. Только вот не успел. Поскольку, стоило Фримэну сделать всего пару шагов, как детина в кольчуге вдруг перестал смеяться. Его веселье оборвал Дункан, молниеносно пригнувшийся и подскочивший к внушительных размеров стражу порядка. Единственное, на что наставнику хватило времени, так это выкрикнуть:

– Стой!

Окрик безрезультатно потонул в душном вечернем воздухе, никоим образом не остановив едва различимый силуэт Дункана, слившийся в невероятно быстрых движениях. Мирный воин выполнил ложный замах, отвлекая внимание стражника, и, резко развернув свое тело, саданул стражника кулаком прямо в челюсть. От сокрушительного удара с головы детины слетел шишак, покатившись по пыльной дороге. Усатый содрогнулся всей своей громадной тушей и, страшно выпучив глаза, рухнул задницей на брусчатку. Где и остался сидеть, потерянно моргая и блуждая отсутствующим взглядом по сторонам.

Фримэн замер на полпути к месту действия и обратил выжидаю щий взор на двух стоящих возле него стражников, которые тоже охраняли городские ворота. Товарищи усатого здоровяка поймали наглый, решительный взгляд Дункана, переглянулись и сделали вид, что больше заинтересованы охраной ворот, чем происходящим прямо передих носом. Чем заставилиФримэна облегченно выдохнуть.

– Ну что, не мог без представления? – старик быстро подошел к довольному своей выходкой подчиненному и строго посмотрел в его глаза.

Резко одернув пояс, Дункан тут же напустил на себя картинно виноватый вид, а затем, демонстративно повесив голову, направился к лошадям.

– А ты все еще веришь, что когда-нибудь он изменится? – проворчал сам себе Фримэн, посмотрев на громадных размеров стражника, ошалело уставившегося вдаль и поглаживающего пальцами челюсть.

– Не просто верю, а сделаю для этого все возможное, – сам себе же старик и ответил, направляясь следом за Дунканом в конюшню.

Посмотрев в последний раз на городские ворота Брудвина и не удостоив взглядом своего ученика, наставник мирных воинов запрыгнул в седло. Впереди снова лежал долгий путь, конечной точкой которого была столица теперь уже Аэгории – Атана. Спустя полчаса неспешной рыси по тракту, проложенному через характерный для центральной части Двуземья лесной массив, Дункан наконец решил нарушить молчание, все это время тягостно висевшее над обоими:

– Ну, как в гостях у Весимира?

– Не очень, – Фримэн выстрелил в Дункана таким взглядом, что того аж пробрало. – Ясно как день, что они хотят окончательно избавиться от нас. Инцидент у ворот со столь эффектной кульминацией в твоем исполнении – тому очередное подтверждение.

– Не понял? – нахмурив брови, спросил молодой мирный воин.

– А тебе что в лоб, что по лбу – ничего под носом не видишь, – с чувством бросил Фримэн, все еще злой на своего подчиненного.

Затем наставник тяжело выдохнул и принялся втолковывать в его голову истины, которые самому старику казались предельно понятными.