На волосах капли от растаявшего снега, пальто из овчины распахнуто, кроваво-красный шарф вот–вот спадёт с плеча, свитер с вырезом на голое тело, на ключице блеснула серебряная подвеска. Она убирает руку от лица, и я вижу смазанный макияж. Из-за снега. Из-за слёз. Нижняя губа едва заметно подрагивает. Сажусь на корточки и смотрю в её лицо. Ариес тяжело вздыхает и расслабляет руку со стаканом – тот скользит вниз, но я успеваю поймать его.

– Что… – наверное, её удивило, что звука бьющегося стекла и воды на её брюках не оказалось. Открыв глаза, она встретилась с моим не-в-её-вкусе лицом – выражение сразу же переменилось. – Чего так долго? Я уже уснуть успела.

В голосе столько капризности и обиды, как у маленького ребёнка. Сейчас она не кажется сильно пьяной, как мне показалось поначалу. Ставлю стакан на пол подальше от себя и протягиваю ей руку. Пару секунд на её лице отражается борьба, в итоге приводящая к неуклюжим телодвижениям, нацеленным на подъём вверх. Пару раз она яростно оттолкнула мои руки, когда я пытался поддержать ослабленное тело.

– Не надо со мной возиться, я не умираю ещё, – прерывисто и с расстановкой произнесла она, выпрямившись и направившись в сторону лифта как можно более похоже на прямоходящего человека. – Я… это всё тот… ночной клуб… куда я… после… ох.

– Ключевое слово «ещё», – произнёс я себе под нос, следуя рядом, готовый вовремя словить эту перебравшую девицу, которая задумала «украсить» мой вечер своей скромной персоной. Как будто и без неё мне нечем заняться. Стоило подумать, и вот, получите и распишитесь – явилась.

– Я же… – она резко останавливается перед лифтом, сбоку наблюдаю за её медленно открывающимися и закрывающимися пару раз глазами. Через секунду её тело обмякает, ноги подкашиваются, едва ли вовремя успеваю схватить за плечи и удержать.

– Что же за повод у тебя был так напиться? – отчасти риторически спрашиваю я, прекрасно понимая, что она не ответит в подобном состоянии, просто-напросто не услышав самого вопроса. Приобнимаю за талию расслабленное тело. Она не реагирует. Ещё бы. – Ты слышишь меня? Холзи?

Глухо. Вырубилась. Ни единого нечленораздельного звука или мычания. Как будто и правда отключили. Дышит ли? Наклоняю голову на бок, откинув в сторону волосы – пульс слабый, но есть. Засос на шее. Ну и что мне с ней делать? Чёрт!

Оборачиваюсь в угол, где она сидела, на предмет оставленных вещей. Вроде ничего нет. Нажимаю кнопку вызова лифта. Разворачиваю «тело» и поднимаю его на руки, но её руки слабы и не держатся за мою шею – перекидываю её на спину и заношу в лифт. Обычно в подобном положении девушек я несу к себе в квартиру для другого дела, но во всём в этом жизни есть исключения. Холзи Ариес – сплошное чёртово исключение.

В квартире укладываю её на диван, но понимаю, что, будь я в подобном состоянии, это не совсем удобно, плюс она свалиться с него может и прямо на журнальный столик рухнет или ударится об него, сломает ещё – вот уж нет. Отношу на собственную кровать и укладываю на спину. Она даже не шевельнулась. Без сознания. Что ж, так даже лучше – не вспомнит, что я уложил её и раздел, а то ещё после будет обвинять в домогательстве. Хотя… всё равно будет возмущаться с утра, когда увидит себя без верхней одежды. Так что чего терять-то?

Расстёгиваю ботинки, стаскиваю их с ног, следом освобождаю от пальто – из кармана выпадает мобильник и кредитка. Снимать с неё юбку и свитер или пускай так спит?

– М-м, ты хочешь добить меня, да?..

– Чего? – мои руки замирают у пояса юбки. Смотрю на неё сверху – она открыла мутные глаза и смотрит в ответ. Даже со смазанным макияжем, красные от слёз и алкоголя чёрные угли заглядывают мне в самую душу. Ну или в мозг, дабы понять ход моих действий. Ведь не просто же так я стаскиваю с неё одежду – в этом обязательно есть «что-то».